На Братском некрополе обнаружили захоронение генерала Слащева и воздвигли плиту Примирения и памяти. Яков слащев
Слащов Яков Александрович
- Даты жизни: 29.12.1885 - 11.01.1929
- Биография:
Родился в Петербурге в семье офицера. Православный. Из потомственных дворян С.-Петербургской губ.
Окончил С-Петербургское реальное училище Гуревича (1903; с доп. классом). В службу вступил 31.08.1903 юнкером рядового звания в Павловское военное училище . Окончил по 1-му разряду, выпущен подпоручиком (пр. 22.04.1905) в лейб-гвардии Финляндский полк .
Участник мировой войны в рядах своего полка. Командир роты, командир батальона, помощник командира полка (в 1917). Участвовал почти во всех боях полка на фронте мировой войны. Был пять раз ранен и два раза контужен: 1-я контузия в боях под Ломжей (19.02.1915), ранение и 2-я контузия под Холмом (22.07.1915), ранение (6.08.1916), ранение в голову (в левую теменную область, 20.09.1916), ранение (13.05.1917). С 07.1917 - командующий лейб-гвардии Московским полком .
В Добровольческой армии с 12.1917. В начале 01.1918 послан ген. М.В. Алексеевым на Северный Кавказ в качестве эмиссара Добровольческой армии для создания офицерских организаций в районе Кавказских Минеральных Вод. В 05.1918 - начальник штаба партизанского отряда полковника А.Г. Шкуро, а затем начальник штаба 2-й Кубанской казачьей дивизии. С 06.09.1918 - командир Кубанской пластунской бригады в составе 2-й дивизии Добровольческой армии. 15.11.1918 - начальник 1-й отдельной Кубанской пластунской бригады. 18.02.1919 назначен командиром бригады в 5-й дивизии, а 08.06.1919 того же года - командиром бригады 4-й дивизии. 14.05.1919 произведен в генерал-майоры - за боевые отличия и 02.08.1919 назначен начальником 4-й дивизии, 06.12.1919 назначен командиром 3-го армейского корпуса и зимой 1919-1920 успешно руководил обороной Крыма. После принятия генералом Врангелем Главного Командования ВСЮР С. был произведен 25.03.1920 в генерал-лейтенанты - за боевые отличия и назначен командующим 2-го армейского корпуса. После неудачных боев корпуса в 07.1920 под Каховкой С. подал рапорт об отставке, которая была принята ген. Врангелем. С 08.1920 - в распоряжении Главнокомандующего. Как герой обороны Крыма, 18.08.1920 приказом ген. Врангеля получил право именоваться "Слащев-Крымский". В 11.1920 в составе Русской армии эвакуировался из Крыма в Константинополь.
В Константинополе в ряде писем и выступлений, как устных, так и в печати, резко осуждал Главнокомандующего и его штаб. По приговору суда чести С. был уволен от службы без права ношения мундира. В ответ на решение суда С. выпустил в 01.1921 книгу "Требую суда общества и гласности. Оборона и сдача Крыма. (Мемуары и документы)" (Константинополь, 1921). В то же время вступил в тайные переговоры с советскими властями и 21.11.1921 вернулся в Севастополь вместе с ген. Мильковским, полк. Гильбихом и др. Здесь был встречен лично Ф.Э. Дзержинским и в его вагоне выехал в Москву.
Был завербован ОГПУ и вплоть до самой гибели состоял секретным сотрудником этого учреждения. Обращался к солдатам и офицерам Русской армии с призывом возвращаться. С 01.06.1922 числился преподавателем тактики школы комсостава "Выстрел". В 1924 опубликовал книгу "Крым в 1920 г. Отрывки из воспоминаний" (М.; Лг., 1924).
11.01.1929 был убит в помещении школы, якобы из личной мести, хотя по времени это убийство совпадает с волной репрессий, обрушившихся на бывших офицеров Белой армии в 1929-1930.
- Чины:
- Награды:
"за то, что 22.07.1915 в бою у д. Верещин, командуя батальоном и лично находясь на позиции под сильнейшим огнем противника, видя отход соседней части, по собственному почину бросился во главе своего батальона в атаку и обратил противника в бегство, чем восстановил положение и предотвратил возможность потери позиции".
Св. Владимира 4-й ст. с мечами и бантом (15.01.1916 пр. по ЮЗФ №71 утвержден ВП 27.11.1916) Св. Анны 2-й ст. с мечами (10.01.1916 пр. по 1-й армии №1534 утвержден ВП 04.12.1916) Св. Георгия 4-й ст. (04.03.1916 пр. по Гв. отряду №67 ВП 18.07.1916)
"за то, что 20.07.1915, командуя ротой в бою у д. Кулик, оценив быстро и верно обстановку, по собственному почину бросился во главе роты вперед, несмотря на убийственный огонь противника, обратил части германской гвардии в бегство и овладел высотой, имевшей столь важное значение, что без овладения ею удержание всей позиции было бы невозможно".
Св. Станислава 2-й ст. с мечами (1915 пр. Главнокомандующего СЗФ № 39 утвержден ВП 11.05.1916) Св. Владимира 3-й ст. с мечами (ПАФ 03.10.1917).
- Дополнительная информация:
- Источники:
- Рутыч Н.Н. Биографический справочник высших чинов Добровольческой армии и Вооруженных Сил Юга России: Материалы к истории Белого движения. М., 2002.
- Второй Кубанский поход и освобождение Северного Кавказа. М., 2002
- Волков С.В. Офицеры российской гвардии. М. 2002
- Список лиц с высшим общим военным образованием состоящих на службе в РККА по данным на 01.03.1923. М., 1923.
- "Военный орден святого великомученика и победоносца Георгия. Биобиблиографический справочник" РГВИА, М., 2004.
- Капчинский О. Наш сексот Слащев сообщил//Независимое военное обозрение, 15.12.2000
- Слащев-Крымский А.Я. Белый Крым. Мемуары и документы. М. 1990
- Русский Инвалид. №288, 1916/
- ВП 1914 и 1916, ПАФ 1917. Информацию предоставил Вохмянин Валерий Константинович (Харьков)
- Русский Инвалид. №173, 1915
- Ганин А.В. "Смоленск продиктует свою роль Москве". Военная элита и подготовка бонапартистского переворота в СССР // Родина. 2013. № 4. С. 88-90.
В Москве обнаружено предполагаемое место захоронения Белого генерала Якова Слащева-Крымского . Это парк на Соколе на территории (уничтоженного в 1930-е годы) Братского кладбища, где хоронились герои Первой мировой войны, чины Белой армии, жертвы красного террора, бойцы Красной армии. К 98-летию окончания Первой мировой войны родственники установили на Братском кладбище скромную плиту Примирения и Памяти со списком погибших , чьи места погребения удалось установить. Есть в этом списке генерал Слащев .
11-го ноября 2016 г. исполнится 98-летняя годовщина окончания Первой мировой войны. А в 2018 г. почти все страны Европы отметят 100-летие ее окончания. К этой дате в районе Сокол воздвигнута символическая надгробная плита "ПЛИТА ПРИМИРЕНИЯ И ПАМЯТИ ", со списком участников Первой мировой войны, чинов Белого движения и бойцов РККА, погребенных на Братском кладбище. Плита была создана родственниками погребенных, волонтерами "Добровольческого корпуса", Общественного Совета "Содействие в восстановлении Московского военного Братского кладбища героев Первой мировой войны", группой местных жителей и прихожан Храма Всех Святых во Всехсвятском на Соколе, что на Ленинградском проспекте. Уникальная Плита установлена в Мемориальном парке (у захоронения Шлихтера С.А.), расположенном вдоль Новопесчаной улицы у кинотеатра "Ленинград". Этот парк был разбит в советское время на территории Братского кладбища, где с 1915 года хоронились участники Первой мировой войны, а во время Гражданской - жертвы красного террора, военнопленные Белой армии и бойцы РККА, умершие от ран и болезней.
Текст на мраморной доске
: "Плита примирения и памяти. Священник Петр Верховский, сестра милосердия Ольга Рауэр, юнкер женского батальона смерти Евгения Некрасова, рядовые Федор Путин, Петр Нарышкин, румын Марин Беренде, серб Светозар Мойч, мл. унтер-офицер Чешско-словацкой дружины Дмитрий Реген, прапорщики князь Илья Шаховской, бельгиец Владимир Уйтенховен, Сергей Постников, француз поручик Александр Бульон, военный журналист Сергей Мамонтов, капитан Николай Кавелин, полковник Фридрих Бредис, генералы
Владимир Фолимонов из казаков, Иван Гогоберидзе, Яков Слащев-Крымский
, чины Белой армии казак Игнат Басакин, Абдул Хатапов, венгр Густав Март, бойцы РККА Николай Иванов, Фриц Матус, Берта Мауче, царские министры МВД Алексей Хвостов, Николай Маклаков, сторож Братского кладбища Иван Вайс
".
КРАТКИЕ БИОГРАФИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ УСОПШИХ, ИМЕНА И ФАМИЛИИ КОТОРЫХ ПЕРЕЧИСЛЕНЫ НА ПЛИТЕ ПРИМИРЕНИЯ И ПАМЯТИ.
ЯКОВ СЛАЩЕВ-КРЫМСКИЙ - генерал-лейтенант, герой Первой мировой войны, один из выдающихся участников Белого движения на Юге России и обороны Крыма в 1919-1920 годах. Был бесстрашен, постоянно личным примером водил в атаку войска. Имел девять ранений, последнее из которых (контузию в голову) получил на Каховском плацдарме в начале августа 1920 г. Приказом генерала Врангеля получил право именоваться "Слащёв-Крымский". В ноябре 1920 г. в составе Белой армии эвакуировался из Крыма в Константинополь, где находясь в нищете, занимался огородничеством. Но вне России, пусть и советской, он себя не видел. Окончательное решение о возвращении на Родину созрело в начале лета 1921 г. Агент ВЧК доложил об этом в Москву. Дзержинский вынес на заседание Политбюро ЦК РКП(б) вопрос об организации возвращения Слащева и его дальнейшем использовании в интересах Советской власти. 21 ноября 1921 г. Слащев вернулся в Севастополь, откуда выехал в Москву. Обращался к солдатам и офицерам Белой армии с призывом возвращаться в СССР. В 1924 г. издал книгу "Крым в 1920 г. Отрывки из воспоминаний". С июня 1922 г. преподаватель тактики в школе комсостава "Выстрел", расположенной в Лефортово. Слащев обучает слушателей борьбе с десантами, проведению маневренных операций. В журнале "Военное дело" регулярно выходят его статьи: "Действия авангарда во встречном бою", "Прорыв и охват укрепленного района", "Значение укрепленных полос в современной войне и их преодоление". Его учениками были будущие Маршалы СССР Василевский, Толбухин, Малиновский. По воспоминаниям генерала Батова "преподавал (Слащев) блестяще, на лекциях народу полно, и напряжение в аудитории было порой как в бою"; "многие командиры-слушатели сами сражались с врангелевцами, в том числе и на подступах к Крыму, а бывший белогвардейский генерал не жалел ни язвительности, ни насмешки, разбирая ту или иную операцию наших войск".
11 января 1929 г. Слащев был убит выстрелами в затылок и спину неизвестными убийцами в своей комнате при школе. По официальной (крайне сомнительной) следственной версии Слащева застрелил некий Коленберг (объявленный после убийства душевнобольным) - якобы из мести за повешенного брата. По времени это убийство совпадает с началом первой волны репрессий и казней, обрушившихся на военспецов РККА и бывших Белых офицеров.
Тело Слащева было сожжено в крематории Донского монастыря. Официальных похорон не проводилось, где он погребен точно неизвестно. По одной из версий прах Слащева погребен на территории Братского кладбища . Это косвенно подтверждают несколько (чудом сохранившихся) выписок из погребальных карточек (обнаруженных в архивах архитектора А.В. Щусева и Мосгорархиве), в которых значатся лица, захороненные на Братском кладбище. В одной из таких выписок указаны фамилия, инициалы, годы жизни и место погребения Слащева Я.А.
Архивные выписки из погребальных карточек Братского кладбища, сделанные разными исследователями в период с 1924 по 1930 годы, в одной из которых значится "Слащев Я.А. 1886-1929 Братское к-ще ":
ОЛЬГА РАУЭР - сестра милосердия Приамурского лазарета Красного креста, 45 лет, православная. Уроженка Пермской губернии, супруга старшего врача Приамурского лазарета. Убита бомбой, сброшенной с германского аэроплана, около местечка Сенявки. Скончалась 31 июля 1916 г. Место погребения расположено (справа) в 3-х метрах от могилы Шлихтера.
ПЕТР ВЕРХОВСКИЙ - священник лагерной церкви на Ходынском поле, православный, 57 лет, Скончался 11 марта 1919 г. Погребен на Братском кладбище.
ЕВГЕНИЯ НЕКРАСОВА - юнкер Московского женского батальона смерти при Александровском военном училище. Жительница города Ковель Волынской губернии. Скончалась 6 сентября 1917 г. от остановки сердца в Московском сводном эвакуационном госпитале № 86. Погребена на Братском кладбище недалеко от захоронения Шлихтера.
ФЕДОР ДМИТРИЕВИЧ ПУТИН - рядовой 83-го пехотного Самурского полка, 20 лет, православный. Скончался от сепсиса 12 июля 1916 г. в Московском Басманном госпитале № 1672. Погребен на Братском кладбище: участок 50, ряд 3, захоронение № 9441.
ПЕТР ВАСИЛЬЕВИЧ НАРЫШКИН - рядовой 97-го пехотного Лифляндского полка, 25 лет, православный, псаломщик. Личный почетный гражданин. Скончался после ранения 3 июня 1915 г. в Солянском госпитале при Московском биржевом и купеческом обществе. Погребен на Бр. кл-ще на участке 2, ряд 204, захоронение № 1197.
ПЕТР АЛЕКСАНДРОВИЧ НАРЫШКИН - рядовой 664-й пешей дружины, 42 года, православный. Мещанин города Галича Костромской губернии. Скончался 22 июня 1917 г. в Московском госпитале № 1153 от рака желудка. Погребен на Бр. кл-ще на участке 70, ряд 1, захоронение № 14815.
ПРИМЕЧАНИЕ . В 2013 г. вышел в свет двухтомник о Братском кладбище под редакцией ведущего специалиста Исторического музея Марии Катагощиной. Согласно опубликованным в нем спискам, на этом кладбище были погребены люди, чьи фамилии совпадают с фамилиями высших руководителей Российской Федерации . На запросы руководства "Добровольческого корпуса" и Общественного совета в Администрацию Президента РФ и Госдуму оттуда сообщили, что "не дают сведений о родственниках первых лиц государства", но одновременно неофициально намекнули, что патриоты "ведут поиски в правильном направлении ". Как бы то ни было, но вряд ли является простым совпадением то, что после этого, начиная с 2013 года, спикер Госдумы Сергей Нарышкин, представители Администрации Президента РФ и Мэрии Москвы начали ежегодно 1-го августа (в день начала Первой мировой войны) официально возлагать венки и цветы на Братском кладбище к обелиску "Павшим в Мировой войне 1914-1918 годов".
МАРИН БЕРЕНДЕ - рядовой Румынской армии, 34 года, католик. Житель Румынского города Бралыштицы. Скончался 12 мая 1917 г. в Московском госпитале № 96. Погребен на Бр. кладбище.
СВЕТОЗАР МОЙЧ - рядовой 2-го Сербского полка, 28 лет, православный. Житель города Ниш (Сербия). Скончался 23 октября 1916 г. от воспаления легких в Московском госпитале семьи Терещенко. Похоронен недалеко от участка Общественных деятелей, на котором погребен Шлихтер.
ДМИТРИЙ РЕГЕН - младший унтер-офицер Чешско-словацкой дружины, 23 года, православный. Скончался 3 июля 1917 г. от огнестрельного ранения левого плеча и левого бока в Московском госпитале Киевского полка № 1038. Погребен на Бр. кладбище.
ИЛЬЯ ШАХОВСКОЙ - князь, прапорщик 219-го Котельнического полка, 29 лет, православный. Из дворян Тверской губернии. Ранен под Надаржином. Скончался 20 мая 1916 г. на станции Молодечно от кровоизлияния в мозг. Погребение расположено на Центральном офицерском участке в 100 метрах от могилы Шлихтера.
ВЛАДИМИР УЙТЕНХОВЕН - доброволец, прапорщик 210-го пехотного Бронницкого полка, 20 лет, православный. Бельгийский подданный. Убит 19 сентября 1916 г. под Луцком на Юго-западном фронте. Погребен на "Аллее авиаторов" под стеной Бр. кладбища в 150 метрах от могилы Шлихтера.
СЕРГЕЙ ПОСТНИКОВ - участник Русско-японской и Первой мировой войн, 35 лет, православный, обер-офицерский сын. Проходил службу в Закавказье в Александровской крепостной артиллерии. Закончил Телавскую школу прапорщиков. В годы Первой мировой войны воевал на Турецком театре военных действий. В 1918 г. участвовал в деятельности Московской монархической группы офицеров подпольной организации "Союз защиты Родины и свободы". Под руководством офицеров князя Михаила Лопухина и Владимира Белявского участвовал в неудачной попытке спасти из заключения Государя Николая Александровича Романова и его семью, когда те находились в Тобольске. Был арестован в Москве сотрудниками ВЧК. Вместе с другими офицерами монархической группы расстрелян в сентябре 1918 г. и погребен в безымянной общей могиле для всех казненных, расположенной у кирпичной ограды Бр. кл-ща на "Аллее авиаторов" (недалеко от могилы Шлихтера).
Сергей Постников является одним из предполагаемых авторов Белогвардейского гимна "Помилуй Господи Россию! ":
Помилуй Господи Россию,
От бед спаси и сохрани,
И духом истины всесильной,
На правый бой благослови. (Припев).
Вперед в сердцах неся надежду,
Наперевес держа штыки.
В бой за Россию, за Свободу,
Мы Белой гвардии сыны!
Господь свидетель нам под стягом,
На смерть пойти, как на парад,
Под бело-сине-алым стягом,
Дороже всех земных наград.
Восстанем духом Русской воли,
Поднимем голову с колен.
Уж лучше пуля в чистом поле,
Чем рабской жизни красный плен. (Далее, в конце гимна следует припев.)
АЛЕКСАНДР БУЛЬОН - француз из Эльзаса, поручик 18-го пехотного Вологодского полка, 32 года, православный. Смертельно ранен 2 июля 1916 г. на позиции у деревни Дальнее Скорбово возле Барановичей. Погребен на "Аллее летчиков" под кирпичной стеной Бр. кл-ща в 80 метрах от могилы Шлихтера.
СЕРГЕЙ МАМОНТОВ - военный журналист, штабс-ротмистр 18-го армейского корпуса, 48 лет, православный. Дворянин города Москвы, старший сын Саввы Ивановича Мамонтова - знаменитого русского предпринимателя и мецената. До Первой мировой войны был известным писателем-беллетристом, поэтом, драматургом и театральным критиком. Публиковался в журналах "Русское слово" и "Русские ведомости". Автор талантливой книги: "Были и сны. Рассказы и стихи", изданной в 1902 году. Будучи на фронте Первой мировой войны, как военный журналист публиковался под псевдонимом С. Матов в "Русском слове". Скончался 3 августа 1915 г. от отека легких в Горно-Уральском лазарете Красного креста. Погребен на Центральном офицерском участке в 30 метрах от могилы Шлихтера.
НИКОЛАЙ КАВЕЛИН - капитан 14-го гренадерского Грузинского полка, 31 год, православный. Дворянин Калужской губернии. Убит 4 марта 1915 г. в бою под Праснышем. Погребен на Центральном офицерском участке Бр. кладбища в 25 метрах от могилы Шлихтера.
ФРИДРИХ БРЕДИС - полковник, 30 лет, православный, выходец из крестьянской семьи. Георгиевский кавалер. Фронтовой разведчик. Один из самых доблестных офицеров и организатор первых латышских стрелковых батальонов во время Первой мировой войны. Командир 1-го Усть-Двинского латышского стрелкового полка. В 1918 г. руководитель антибольшевистской Латышской национальной подпольной группы и Московской офицерской группы организации "Союз защиты Родины и свободы". 23 июля 1918 г. арестован ВЧК и посажен в тюрьму на Лубянке. Был расстрелян по личному приказу зам. председателя ВЧК Петерса в ночь с 27 на 28 августа 1918 г. Погребен в безымянной Братской могиле казненных у кирпичной ограды на "Аллее летчиков" близ захоронения Шлихтера.
ВЛАДИМИР ФОЛИМОНОВ - генерал-майор, 59 лет, православный, из Донских казаков станицы Золотовская. Бывший командир 27-й артиллерийской бригады. Скончался от паралича сердца 6 декабря 1919 г. в Москве (Поварская ул.). Погребен на Центральном офицерском участке Бр. кл-ща близ могилы Шлитера.
ИВАН ГОГОБЕРИДЗЕ - генерал-майор, 57 лет, православный. Командир 3-й Сибирской бригады. Скончался 2 августа 1916 г. под Ригой (Двор Скуйнек) от грудной жабы. Погребен на Центральном офицерском участке в 130 метрах от могилы Шлихтера.
ИГНАТ БАСАКИН - военнопленный белогвардеец. Казак Донской станицы Есауловской. Скончался в Московском патронате № 3 Коллегии пленных и беженцев. Погребен 12 мая 1919 г. на Братском кладбище.
АБДУЛ ХАТАПОВ - военнопленный белогвардеец, мусульманин. Предположительно боец Дикой дивизии. Скончался в 1919 г. (точная дата смерти неизвестна) в Московском патронате № 3. Погребен на Бр. кладбище.
ГУСТАВ МАРТ - военнопленный белогвардеец, католик. Венгр из города Будапешт. Скончался 13 сентября 1919 г. в Москве, в патронате № 3. Погребен на Бр. кл-ще близ могилы Шлихтера.
НИКОЛАЙ ИВАНОВ - красноармеец РККА (6-й караульный батальон ). Погребен 14 апреля 1919 г. на участке Общественных деятелей в нескольких метрах от могилы Шлихтера.
ФРИЦ МАТУС – красноармеец Латышской стрелковой Советской дивизии , 25 лет, лютеранин. Житель Курляндской губернии Тукумского уезда. Скончался 8 августа 1918 г. в Ходынском госпитале. Погребен на Бр. кл-ще.
БЕРТА МАУЧЕ - боец РККА , латышка, 15 лет. Скончалась 23 июля 1920 г. от тифа на станции Подмосковная (дом Нечаева). Погребена на красноармейском участке Бр. кл-ща.
АЛЕКСЕЙ ХВОСТОВ - министр Внутренних дел Российской Империи в 1915-1916 годах, 46 лет, православный. Во время Февральской революции был арестован и заключён в Петропавловскую крепость. После прихода к власти большевиков был оставлен в заключении и в августе 1918 г. перевезён в Москву. Расстрелян как заложник 5 сентября 1918 г. в первый день Красного террора. Погребен на "Аллее летчиков" в безымянной общей могиле казненных у кирпичной ограды Бр. кладбища.
НИКОЛАЙ МАКЛАКОВ - министр Внутренних дел Российской империи в 1912-1915 годах, 47 лет, православный. В феврале 1917 г. посажен в Петропавловскую крепость. Летом 1918 г. перевезен большевиками в Москву. Расстрелян 5 сентября 1918 г. вместе с другими заложниками. Погребен на Братском кладбище в безымянной общей могиле у кирпичной ограды.
ИВАН ВАЙС - сторож Братского кладбища , 57 лет, католик. Скончался 5 сентября 1923 г. Погребен на участке Общественных деятелей в 3-х метрах (справа) от могилы Шлихтера.
ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ СИМВОЛИЧЕСКОЙ НАДГРОБНОЙ ПЛИТЫ ПРИМИРЕНИЯ И ПАМЯТИ НА БРАТСКОМ КЛАДБИЩЕ.
В окрестностях Храма Всех Святых на Соколе и на территории Мемориального парка, где было Братское кладбище героев Первой мировой войны, до сего времени в земле находят старинные мраморные плиты , со сколотыми либо обломанными по краям углами. Судя по всему эти плиты являются фрагментами тех памятников, которые были ликвидированы в начале 1930-х годов. Одна из таких плит из мрамора (бело-розоватого цвета) была обнаружена в земле прихожанами Храма Всех Святых (из числа местных жителей) в районе Песчаной улицы, когда строители рыли траншеи для перекладки подземных коммуникаций (труб и кабелей). Примечательно, что точно такими же мраморными досками были облицованы основание временной деревянной часовни, захоронения сестер милосердия, офицеров и генералов в центральной части Братского кладбища, где расположено захоронение Сергея Шлихтера.
Старинные фото деревянной часовни, могил сестер милосердия, офицерских и генеральских захоронений в центре Братского кладбища.
Найденную плиту верующие передали волонтерам "Добровольческого корпуса" и Общественного совета "Содействие в восстановлении Московского военного Братского кладбища героев Первой мировой войны". Обнаруженная мраморная доска была отреставрирована активистами Общественного совета. Затем на ней был высечен текст с фамилиями героев Первой мировой войны (сестер милосердия, солдат, офицеров и генералов), чинов Белой армии, бойцов РККА, казненных Царских министров, погребенных на Братском кладбище.
Размещение текста на найденной старинной мраморной плите:
Транспортировка символической надгробной плиты "Примирения и памяти" от Храма Всех Святых на Соколе, что на Ленинградском проспекте, в Мемориальный парк на территорию Братского кладбища:
Воздвижение памятной плиты на Братском кладбище у сохранившегося надгробного памятника Сергею Шлихтеру:
На фото участники установки плиты: (слева направо) Председатель Общественного совета и инвалид 2-й группы ВОВ Лев Гицевич, прихожанка Храма Всех Святых на Соколе и родственница одного из погребенных воинов Ирина М., старейший житель района Сокол, председатель Комиссии по увековечению памяти героев, заслуженный кинорежиссер России Борис Натаров, Ответственный секретарь Общественного Совета Янис Бремзис, Председатель организации "Добровольческий корпус" Леонид Ламм.
Сразу после воздвижения плиты произошло удивительное явление. Из-за туч выглянул край солнца и "Плита примирения и памяти" по краям стала прозрачной и засияла желто-медовым цветом.
Светящаяся по краям (особенно справа) плита:
Другие надгробные плиты у памятника Шлихтеру, восстановленные ранее по ходатайству родственников, на месте погребения сотника Виктора Прянишникова и сестер милосердия:
Текст на плите: "Казакам и всем русским людям, погибшим в годы войн и репрессий ХХ-ХХI веков. Плита создана казаками. Посвящается сотнику Прянишникову В.И.
, погребенному 15.02.1915 на Братском кладбище
".
Плита "Дочерям России, павшим в войнах ХХ века. Константинова Любовь Петровна 1895 - 15.03.1917. Сестра милосердия санитарного поезда. Скончалась от тифа в Могилеве-Подольском. Погребена у могилы Шлихтера на Братском некрополе. Плита восстановлена родственниками к 100-летию начала Первой мировой войны".
Надпись: "Сестры милосердия. 19 лет. Ольга Шишмарева 1896 - 28.03.1915. Вера Семенова 1897 - 23.08.1916. Погребены у могилы Шлихтера на участке Общественных деятелей".
ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА. Братское кладбище было открыто 15 февраля 1915 г. по инициативе Великой княгини Елизаветы Федоровны, при содействии Государя-Императора Николая Александровича Романова. На его территории было погребено свыше 17,5 тысяч участников Первой мировой войны. Это подданные Российской Империи всех вероисповеданий: православные, католики, лютеране, буддисты, мусульмане и иудеи, погибшие на фронтах и умершие от ран в госпиталях. Более 70% погребенных составляют Православные люди - в основном славяне: русские, белорусы и украинцы. Погребены здесь и КАЗАКИ . В день открытия Братского кладбища первым был погребен сотник Кубанского казачьего войска Виктор Прянишников , погибший в сражении под Сарыкамышем. Среди погребенных католиков и лютеран значительный процент составляют поляки, латыши, эстонцы, литовцы. Хоронились на Братском кладбище сербы, чехи, словаки, поляки, румыны, бельгийцы, французы и англичане, воевавшие в Русской Императорской армии на Германском фронте. В 1916-1918 годах на Братском кладбище было погребено несколько десятков военнопленных Германии и Австро-Венгрии, умерших в лагере на Ходынском поле.
13 ноября 1917 г. на Братском кладбище были погребены юнкера, кадеты, студенты и гимназисты, погибшие в боях с большевиками в Москве. Гражданская война превратила Братское кладбище в кровавую плаху. С 1918 г. на Братском кладбище и его окрестностях в безымянных могилах хоронились (после казни) тысячи жертв "красного террора ". Среди них заложники из числа так называемых "чуждых реакционных классов", военные специалисты ("военспецы") из бывших царских офицеров и генералов, служивших в РККА и советских учреждениях, чины полиции, высококвалифицированные рабочие и мастера производства ("рабочая аристократия"), зажиточные крестьяне, интеллигенция, преподаватели гимназий и университетов, учащаяся молодежь, члены оппозиционных партий, священнослужители, известные государственные деятели Российской Империи, руководители и активисты подпольных контрреволюционных групп и организаций.
В годы Гражданской войны хоронились на Братском военном кладбище военнопленные белогвардейцы, умершие от ран болезней в тюрьмах, больницах и патронатах. Вместе с ними на тех же участках Братского некрополя были погребены десятки красноармейцев и командиров РККА , умерших от ран и болезней в Московских госпиталях. Среди них "латышские стрелки ". Хоронились тут московские милиционеры , погибшие при исполнении своих служебных обязанностей. До 1929 г. на Братском кладбище (на "Аллее летчиков") хоронились "красные авиаторы ", погибшие в авиакатастрофах на Ходынском аэродроме.
В начале 1930-х годов кресты и надгробия на Братском кладбище были уничтожены. Сделано это было под предлогом классовой борьбы с враждебной православной символикой "свергнутых эксплуататорских классов". Были безжалостно уничтожены даже надгробия над могилами бойцов РККА, милиционеров и советских авиаторов . Революционные нигилисты не пощадили память и своих героев . Однако сами захоронения в земле не были затронуты и большей частью сохранились. В 1960-х годах на месте Братского кладбища был разбит парк для отдыха граждан и выгула собак.
До сего дня на территории Братского кладбища с тех времен сохранился лишь один памятник . Это большое красное гранитное надгробие над могилой студента Московского университета Сергея Александровича Шлихтера , смертельно раненого в бою под Барановичами в июне 1916 г.
Но память о погибших не была забыта. Начиная с 1988 года, на Братском кладбище (у сохранившегося памятника Шлихтеру) было воздвигнуто несколько символических надгробных плит с фамилиями героев Первой мировой войны, жертв "красного террора", чинов Белой армии и бойцов РККА, погребенных на этом месте.
Сохранившийся памятник над могилой Шлихтера, рядом с которым четыре мраморные надгробные плиты, восстановленные в нынешнее время по ходатайству родственников на месте погребения их героических предков.
Эти памятные плиты были изготовлены и установлены волонтерами "Добровольческого корпуса" и Общественного Совета, по ходатайству родственников и потомков героев Первой мировой войны, погребенных на Братском кладбище. Активное содействие в этом Святом деле патриотам оказали Московская Патриархия и администрация Храма Всех Святых Патриаршего Подворья во Всехсвятском, что у метро Сокол.
Благодаря многочисленным письмам и обращениям "Добровольческого корпуса", Общественного совета и группы потомков участников Первой мировой войны, Правительство Москвы выделило средства для строительства Храма-часовни и Мемориального комплекса, которые были построены на территории Братского кладбища в 1998 году. А территории Мемориального парка (по адресу: Новопесчаная ул., вл. 12) у кинотеатра "Ленинград" был присвоен статус охранной зоны объекта культурного наследия (памятника истории) регионального городского значения - "Братское кладбище для воинов, умерших в войну 1914 года, и для сестер милосердия Московских общин".
Мемориальные объекты, построенные на Братском кладбище Правительством Москвы с 1998 года:
В период с 1996 по 2014 годы, нечистоплотные коммерсанты и чиновники (при поддержке Правительства Москвы) предпринимали неоднократные попытки продавить решение о строительстве на месте кинотеатра "Ленинград" и на территории Мемориального парка , где было Братское кладбище, торгово-развлекательного бизнес-центра , подземной автостоянки, коммерческих спортивных крытых павильонов (по типу "мини-Лужники"), парковых аттракционов, ресторанов и шашлычных. Активисты "Добровольческого корпуса", и Общественного совета направили письма с протестами против кощунственного строительства руководству всех депутатских фракций Госдумы. Многие депутаты поддержали патриотов и направили запросы в прокуратуру и Правительство Москвы, с просьбой "не допустить строительства торгово-развлекательного бизнес-центра" на костях 17,5 тысяч героев Первой мировой войны. Эта история попала в СМИ стран-участниц Первой мировой войны. Под угрозой международного скандала московские олигархи вынуждены были отказаться от реализации плана застройки территории Братского кладбища.
30 апреля 2015 г. в Храме-часовне Преображения Господня на территории Братского кладбища состоялась торжественная церемония перезахоронения Великого князя Николая Николаевича Романова - Верховного Главнокомандующего всеми сухопутными и морскими силами Российской Империи в начале Первой мировой войны. На церемонии присутствовали спикер Госдумы Сергей Нарышкин, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, мэр Москвы Сергей Собянин, князь Дмитрий Романович с супругой и князь Ростислав Ростиславович. Заупокойную литию совершил митрополит Волоколамский Илларион. Солдаты почетного караула совершили три залпа в память о великом князе, после чего его прах был предан земле в здании часовни.
А на этих фото (сделанных в разные времена года) Православный мемориал "Примирения народов, воевавших в Мировых и Гражданской войнах", расположенный на территории (уничтоженного советскими властями) Всехсвятского приходского кладбища у стен Храма Всех Святых на Соколе:
Символическая надгробная плита "Генералам Российской Императорской армии" и Белого движения, воздвигнутая у Храма Всех Святых на Соколе в 1994 году, как элемент Мемориала "Примирения народов":
На этой же символической надгробной плите размещены фамилии Вождей Белого движения и Казачьих атаманов, большая часть из которых были генералами в годы Первой Мировой войны, а другие стали генералам во время Гражданской войны. Это Алексеев , Деникин , Врангель , Дроздовский , Юденич , Корнилов , Марков , Дутов , Каппель , Каледин и адмирал Колчак . Многие участники Белого движения в то время вообще не имели могил, даже символических. Это, например, Корнилов, Марков, Каледин, Колчак, Дроздовский, Дутов. Кресты и надгробия над их захоронениями не сохранились либо были уничтожены. Поэтому данные об их точном месторасположении оказались утеряны. Прах некоторых из них был уничтожен большевиками после вскрытия и уничтожения их могил, как это, например, произошло с захоронением и останками генерала Корнилова.
Символическая надгробная плита "Казакам, павшим за Веру, Царя и Отечество в Первой мировой войне, конфликтах и войнах ХХ-го века".
Главный элемент Православного мемориала "Примирения народов" - две символические надгробные плиты "Воинам и мирным жителям, павшим в битвах народов в 1-й и 2-й мировых войнах":
Перенесенный с Братского кладбища к Храму Всех Святых на Соколе в 1998 г. "Закладной камень Храма-часовни Преображения Господня в память защитников России, павших во всех войнах за Отечество":
Крест протоиерею Иоанну Восторгову и епископу Ефрему, расстрелянным 23 августа (5 сентября по новому стилю) 1918 г. на Братском кладбище:
Плита "Георгиевским кавалерам" в основании Креста:
Основной частью этого мемориала также являются символические надгробные плиты (воздвигнутые в 1990-1998 годах) в память воинов России и других стран-участниц Первой мировой и Гражданской войн, погребенных на Братском кладбище:
Памятная плита "Солдатам, офицерам, генералам России, Сербии, Бельгии, Франции, Англии, США, павшим в войне 1914-1919 годов.
Плита с текстом: "Лучший памятник полководцу - память о его солдатах. А.А. Брусилов
. Российским воинам, павшим на фронтах Великой войны, погибшим в плену и тылу Вечная Память".
Плита "Российским авиаторам" и "Сестрам милосердия - героическим дочерям России", погибшим в 1914-1918 годах.
Текст на плите: "Подпоручик Теремецкий В.А. 1886-1916. Погиб в Галиции, погребен на Братском некрополе. Воинам павшим в 1914-18, 1939-45 г.г. посвящается. Плита создана участником ВОВ подполковником Теремецким Е.В., Храмом "Всех Святых", управой района "Сокол" и скульптором Н. Павловым".
Текст: "Сотник Прянишников В.И., ст. унтер-офицер Панков Ф.И., ефрейтор Анохин А.И., рядовой Гутенко Е.И., рядовой Салов Я.Д., сестра милосердия Шишмарева О.И. Генералам, офицерам, юнкерам, солдатам".
На этой плите высечена трогательная надпись: "Граждане! Не забывайте, что здесь покоится прах наших Братьев отдавших жизнь на защиту Родины. МОСКОВСКОЕ БРАТСКОЕ КЛАДБИЩЕ - ВСЕРОССИЙСКИЙ ПАМЯТНИК войны 1914 года. Было открыто 15.II.1915 г. По благословению Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II сие место вновь освящено в День воздвижения Креста Господня 27.IХ.1990 г.
".
Текст: "Лопухин М., Белявский В. и всем офицерам "Союза защиты Родины и свободы, казненным в 1918 г. на Братском кладбище".
Крест с текстом: "Юнкера. Мы погибли за нашу и вашу свободу. Москва, октябрь 1917 год".
В основании креста Плита с текстом: "Учащиеся военных, юнкерских и кадетских училищ, студенты и гимназисты, погибшие в Москве 26.Х-3.ХI 1917 г. Погребены 13.ХI (ст. ст.) на Братском кладбище".
В 300 метрах от Храма Всех Святых в сквере на улице Алабяна, разбитом в советские времена на месте старинного Воинского инвалидного кладбища "Арбатец ", есть еще один скромный Православный мемориал "Примирения и памяти Русских героев ". Исторические данные о кладбище "Арбатец" опубликованы в материалах: "В Москве открыли мемориал "Примирения и памяти Русских героев ", "В сквере "Арбатец" открыли памятный знак забытым генералам Брусиловского прорыва ".
В центре этого мемориала стоит небольшой сохранившийся старинный памятник, слева и справа от которого расположены две символические надгробные плиты, воздвигнутые "Добровольческим корпусом" и Общественным советом:
Мемориал в сквере на ул. Алабяна, где был старинный Воинский некрополь "Арбатец" 19-20 веков, приписанный после 1915 г. к Братскому кладбищу.
Текст на плите, расположенной слева от старинного памятника: "Плита примирения и памяти Русских героев битвы за Севастополь, Плевну, Шипку, Порт-Артур, крепость Осовец и "Атаки мертвецов". Тут был некрополь "Арбатец" при Алексеевском, Александровском и Елизаветинском приютах, где погребены участники Крымской, Русско-Турецкой за свободу Болгарии, Русско-Японской, Первой мировой войн, Белого движения, юнкера, чины полиции, бойцы Красной армии и милиции, советские летчики, зенитчики и защитники Москвы
".
На плите справа высечен текст: "Героям Брусловского прорыва и воинам-инвалидам, погребенным в районе "Сокол". К 100-летию наступления войск Юго-Западного фронта в 1916 г., которым командовали генералы Алексей Брусилов, Владислав Клембовский, Алексей Каледин, Михаил Ханжин, Владимир Сахаров, Дмитрий Щербачев, Платон Лечицкий
".
Слащев Яков Александрович (1885-1929) - генерал-лейтенант русской армии. Родился 29 декабря (по другой версии - 12 декабря) 1885 года в г.Санкт-Петербурге. Отец - полковник Александр Яковлевич Слащёв, потомственный военный. Мать - Вера Александровна Слащёва. Окончил Павловское военное училище и Николаевскую академию Генерального штаба по 2-му разряду (последнюю в 1911 году причисления к Генеральному штабу из-за низкого среднего бала). Из училища вышел в Лейб-гвардии Финляндский полк в 1905 году, в котором продолжал служить командиром роты, далее командиром батальона и помощником командира полка - к 1917 году. Участвовал почти во всех боях своего полка на фронте Первой мировой войны. Был пять раз ранен и два раза контужен. В 1915 году награжден Георгиевским оружием, а в 1916 году - орденом Св. Победоносца Георгия 4-йстепени. В 1916 году получил чин полковника. С июля 1917 г.- командующий Московским гвардейским полком.
В самом начале гражданской войны Яков Слащев попадает в Добровольческую армию (декабрь 1917 года). В начале января 1918 г. послан генералом М. В. Алексеевым на Северный Кавказ в качестве эмиссара Добровольческой армии для создания офицерских организаций в районе Кавказских Минеральных Вод. В мае 1918 года - начальник штаба партизанского отряда полковника А. Г. Шкуро, а затем начальник штаба 2-й Кубанской казачьей дивизии. С 6 сентября 1918 года - командир Кубанской пластунской бригады в составе 2-й дивизии Добровольческой армии. 15 ноября 1918 года - начальник 1-й отдельной Кубанской пластунской бригады. 18 февраля 1919 года назначен командиром бригады в 5-й дивизии, а 8 июня того же года - командиром бригады 4-й дивизии. 14 мая 1919 года произведен в генерал-майоры - за боевые отличия и 2 августа назначен начальником 4-й дивизии. 6 декабря 1919 года назначен командиром 3-го армейского корпуса. Именно под руководством Слащева зимой 1919-1920 годов 3-й армейский корпус успешно оборонял Крымские перешейки от Красной армии. После принятия генералом Врангелем Главного Командования ВСЮР генерал Слащев был произведен 25 марта 1920 года в генерал-лейтенанты - за боевые отличия и назначен командующим 2-го армейского корпуса. После неудачных боев корпуса в июле 1920 года под Каховкой и потери последней, генерал Слащев подал рапорт об отставке, которая была принята генералом Врангелем. С августа 1920 года находился в распоряжении Главнокомандующего.
Был бесстрашен, постоянно личным примером водил в атаку войска. Имел девять ранений, последнее из которых - контузию в голову - получил на Каховском плацдарме в начале августа 1920 г. Многие ранения переносил практически на ногах. Чтобы уменьшить невыносимую боль от ранения в живот в 1919, которое не заживало более полугода, начал колоть себе обезболивающее - морфий, потом пристрастился к кокаину.
Генерал Врангель писал про него:"Генерал Слащев, бывший полновластный властитель Крыма, с переходом ставки в Феодосию, оставался во главе своего корпуса. Генерал Шиллинг был отчислен в распоряжение Главнокомандующего. Хороший строевой офицер, генерал Слащев, имея сборные случайные войска, отлично справлялся со своей задачей. С горстью людей, среди общего развала, он отстоял Крым. Однако, полная, вне всякого контроля, самостоятельность, сознание безнаказанности окончательно вскружили ему голову. Неуравновешенный от природы, слабохарактерный, легко поддающийся самой низкопробной лести, плохо разбирающийся в людях, к тому же подверженный болезненному пристрастию к наркотикам и вину, он в атмосфере общего развала окончательно запутался. Не довольствуясь уже ролью строевого начальника, он стремился влиять на общую политическую работу, засыпал ставку всевозможными проектами и предположениями, одно другого сумбурнее, настаивал на смене целого ряда других начальников, требовал привлечения к работе казавшихся ему выдающимися лиц."
В ноябре 1920 года в составе Русской армии генерал Слащев эвакуировался из Крыма в Константинополь. В Константинополе в ряде писем и выступлений, как устных, так и в печати, резко осуждал Главнокомандующего и его штаб. В результате, по приговору суда чести генерал Слащев был уволен со службы без права ношения мундира. В ответ на решение суда генерал Слащев выпустил в январе 1921 года книгу: "Требую суда общества и гласности. Оборона и сдача Крыма. (Мемуары и документы)" (Константинополь, 1921 г.). В то же время вступил в тайные переговоры с советскими властями и 21 ноября 1921 года вернулся в Севастополь. Здесь в вагоне Дзержинского выехал в Москву. Обращался к солдатам и офицерам Русской армии с призывом возвращаться. В 1924 оду. опубликовал книгу: "Крым в 1920 г. Отрывки из воспоминаний". С июня 1922 года числился преподавателем тактики школы комсостава "Выстрел". Рассказывают, что во время разбора на занятиях советско-польской войны он в присутствии советских военачальников сказал о тупоумии нашего командования в ходе военного конфликта с Польшей. Присутствовавший в аудитории Буденный вскочил, выхватил пистолет и несколько раз выстрелил в сторону преподавателя, но не попал. Слащев подошел к красному командиру и назидательно сказал: "Как вы стреляете, так вы и воевали"
11 января 1929 года Яков Слащев был убит в помещении школы в весьма странных обстоятельствах - якобы из личной мести. Но по времени это убийство совпадает с волной репрессий, которая обрушилась на бывших офицеров Белой армии в 1929 - 1930 годах.
Газета "За свободу" Варшава от 18 января 1929 года писала: " Впоследствии выяснится, убила ли его рука, которой действительно руководило чувство мщения, или которой руководило требование целесообразности и безопасности. Ведь странно, что "мститель" более четырех лет не мог покончить с человеком, не укрывшимся за толщей Кремлевских стен и в лабиринте Кремлевских дворцов, а мирно, без охраны проживавший в своей частной квартире. И в то же время понятно, если в часы заметного колебания почвы под ногами, нужно устранить человека, известного своей решительностью и беспощадностью. Тут нужно было действительно торопиться и скорее воспользоваться и каким-то орудием убийства, и печью Московского крематория, способного быстро уничтожить следы преступления."
Один из самых ярких, но странным образом неизвестных белых генералов - вот кто такой Слащёв-Крымский. Если бы не он - эпопея защиты Крыма от красноармейцев уложилась бы всего в несколько недель. Благодаря ему сопротивление красным на юге России продлилось на целый год. Вот почему эта личность будоражила воображение современников: как сторонников, так и врагов.
О генерале Слащёве-Крымском в своих воспоминаниях писали Врангель, Деникин, митрополит Вениамин (Федченков), певец А.Вертинский, князь В.А.Оболенский, Шкуро, Фрунзе, Будённый, Батов и многие другие. Он стал прототипом главного героя пьесы М.А.Булгакова "Бег". Как бы к нему ни относились, никто не мог остаться равнодушным: им восхищались, его боялись, его ненавидели. Такие личности обрастают легендами почти с неизбежностью: на этого человека возводили напраслину восемьдесят лет. Но главное - его старались просто замолчать.
Эмигрантские историки молчали о нём оттого, что из эмиграции он вернулся в Советскую Россию, а советские - оттого, что он так и не принял существующий в совдепии порядок вещей и был убит при таинственных обстоятельствах. Генерал Слащёв - и в стане белых, и в Советской России - оказался не ко двору. Слишком упрямо выражал он своё собственное мнение.
Как в официальной историографии, так и в обществе о нём сложилось скорее негативное представление. Многие полагают, что ведущую роль в формировании негативного "общественного мнения" сыграл писатель и драматург Михаил Булгаков. Это ошибка: в пресловутой пьесе "Бег" генерал Хлудов вовсе не отрицательный персонаж, более того - Булгаков в известной степени симпатизирует своему герою.
Впрочем, спору нет, в "Беге" так или иначе отразилась атмосфера легенд и слухов, окружавшая Слащёва. У Якова Александровича по ряду причин хватало недоброжелателей, которые говорили о нём как об алкоголике, кокаинисте и сумасшедшем. Но самое удивительное, что это не были казарменные россказни или мифотворчество красных - этим сочинительством занимались крупнейшие белогвардейские журналисты, публицисты, государственные деятели вплоть до кадета князя В.А.Оболенского, а также лица, приближённые к барону Врангелю. Да и сам Врангель в силу ряда причин оставил в этом деле свой след.
Однако на каждый негативный отзыв о Слащёве всегда найдётся противоположный. Замечательные воспоминания о нём оставляли люди, знавшие его лично. Слащёв был оппонентом эсеров, либералов, всевозможных меньшевиков и многих-многих других: "...Мягкотелость, соглашательство, ни рыба - ни мясо, ни белый - ни красный - это всё продукты слабоволия, личных интересов и общественной слякоти". Очень характерны высказывания в эмигрантских газетах, появившиеся после отъезда генерала в Советскую Россию: среди прочего его называли изувером и... монархистом! В белом движении со временем определение "монархист" приблизилось к ругательному.
Чем же так провинился генерал Слащёв?
Личная судьба его была яркая. Яков Александрович был потомственный военный, воспитанник пехотного Павловского училища, знаменитого своей дисциплиной, выпускник Николаевской Академии Генерального штаба. Первую мировую войну он закончил в чине полковника, георгиевским кавалером. Сразу по выходе небезызвестного приказа N1 Временного правительства Слащёв уволился, не желая продолжать службу при революционерах. Он имел все основания для увольнения: из его послужного списка видно, что за три года войны он был ранен пять раз и, несмотря на это, почти не покидал фронта.
Донской гражданский совет командировал Слащёва на Кавказ, где ему предстояло познакомиться с Андреем Григорьевичем Шкуро. Слащев был среди тех немногих, что сошлись на знаменитой Волчьей поляне и составили костяк шкуровской "Волчьей сотни". Яков Александрович принял должность начальника штаба Шкуро. Молодые командиры в сравнительно небольшой срок сумели довести численность отряда с одиннадцати человек до... пяти тысяч.
Отряды Шкуро гуляли на Кубани, на Лабе и Зеленчуке, брали Ставрополь, но, как пишет очевидец, "лихие бои, <...> всем известные под названием "повстанческих операций генерала Шкуро", руководились полковником Слащёвым". Позже Слащёв (уже в качестве начальника дивизии, а потом - и корпуса) прославился своими операциями против Петлюры и Махно на Украине. Именно он вёл переговоры с галичанами о капитуляции Галицкой армии, которая была цветом петлюровских войск, после чего Петлюра был вынужден бежать в Польшу. Слащев вспоминал о себе не без иронии, что при разгроме Петлюры он "страшно зарвался и принял на свою грудь всю тяжесть боя". Не меньше пострадал от энергии молодого военачальника и батька Махно: Слащёв не успел нанести махновцам решающего поражения, но после сокрушительных боёв повстанческое движение Махно не воскресало ещё долго.
Но всё это было ещё прелюдией к триумфу генерала: имя Слащёва зазвучало по-настоящему в то время, когда одно за другим стали рушиться белые правительства, и Добровольческая Армия генерала Деникина неумолимо покатилась к югу. Тогда остатки белых сил принял Крым, который один устоял во время всеобщего разгрома и бегства. А защищал Крым генерал Слащёв.
Как военный специалист он столкнулся с Крымом уже не в первый раз. Ещё в 1919 году, когда Слащёва никто толком не знал, а Крым был ещё большевистским, маленькая группа белых зацепилась за хвост Керченского полуострова. Никто не воспринимал их всерьёз, красноармейцы пару раз попробовали взять Ак-Манайские позиции наскоком, у них ничего не вышло, после чего они, кажется, просто заленились, понимая, что белые в мышеловке. А белые неожиданно организовали десант под Коктебель, ударили на Феодосию и вышвырнули большевиков из Крыма. Очищение Крыма заняло не более двух суток. Говорят, красные бежали в такой панике, что и бумаг не сожгли, и штабы бросили, и агентов не оставили. Так вот, руководил акманайской группировкой только-только получивший чин генерал-майора Слащёв.
Теперь, спустя год, войск для обороны полуострова у Слащёва было явно недостаточно, всего около четырёх тысяч человек против двух армий красных. Приходилось рассчитывать только на творческий подход Якова Александровича к ведению военных действий. Слащёвский план обороны Крыма вызвал недовольство начальников и возмущение общественности, которая сочла его не в меру дерзким и абсурдным. Спустя две недели после принятия плана красные взяли Перекоп, донесли о победе, но на следующий день панически бежали. Ещё через две недели последовал новый штурм - с тем же результатом. Через двадцать дней красноармейцы опять были в Крыму, кто-то из красных комбригов даже успел получить орден Красного Знамени за взятие Тюп-Джанкоя, после чего большевики снова были разбиты. Слащёв вообще отказался от позиционной обороны. План его, блестяще реализованный, был прост до гениальности: "бросить Чонгарский полуостров и Перекопский перешеек и заморозить врага в этих местностях". Жилья на крымских перешейках не было никакого, а между тем стояла необыкновенно жёсткая для Крыма зима, и поэтому части белых были размещены в населённых пунктах внутри полуострова. Красные безнаказанно проходили по перешейкам и вынуждены были ночевать в открытой всем ветрам степи, а Слащёв в это время успевал поднять свои войска, свежими силами бросался в атаку, громил врага и выкидывал вон.
Но, как ни парадоксально, не большевики оказались главной угрозой для белого Крыма. Его чуть не погубил собственный тыл. Ведь сюда хлынули беженцы битых армий, и кого только не было в этом потоке! Пораженцы, клянущие руководство на чём свет стоит, штатские с чемоданами, бронепоезда с разных фронтов, санитарные тифозные "летучки", бесчисленные штабные, неудовлетворённые финансово - в надежде на поживу, правительства непонятного направления, из Владивостока принесло даже пароход с банковскими служащими. Крым был переполнен людьми, и все покупали, продавали, бесчисленные штабы интриговали, рабочие заводов требовали, бастовали, войсковые части бунтовали, а на фронте перед лицом красных армий сидели по окопам жалкие сотни. С этой бедой генерал Слащёв, никогда не занимавшийся гражданскими делами, справился вполне достойно, хотя ему временами приходилось действовать очень жёстко. Идее защиты Крыма он со всей своей отвагой, решительностью, энергичностью подчинил всё - отсюда эта жёсткость и, как результат, ярлык "Слащёв-палач". "И тем не менее, - отмечал генерал П.И.Аверьянов, - невзирая на эти казни, имя Слащёва, "диктатора Крыма", пользовалось уважением и даже любовью среди всех классов населения Крыма, не исключая и рабочих". Да и как могло быть иначе, если генерал Слащёв везде был сам, входил без охраны в толпу митингующих рабочих, сам разбирал резолюции профсоюзов, сам поднимал в атаку цепи. "И его любили и боялись, но и надеялись: Слащёв не выдаст", - писал митрополит Вениамин (Федченков). "Он обладал удивительной способностью внушать доверие и преданную любовь войскам, - свидетельствовал тот же митрополит Вениамин. - Обращался он к ним не по-старому: "Здорово, молодцы", а "Здорово, братья". Это была новость, и очень отрадная и современная. В ней уже слышалось новое, уважительное и дружественное отношение к "серому солдату". И я видел, как отвечали войска..."
Популярность молодого генерала в войсках была почти неправдоподобная. Солдаты ласково звали его "генерал Яша"; Слащёв очень гордился этим. Что же касается местного населения, то крестьяне, отлично знавшие грабительские повадки Добровольческой Армии, соглашались предоставить продовольствие только "слащёвцам", потому что за корпусом Слащёва грабежей не наблюдалось. Многих крестьян никакими силами нельзя было разубедить в том, что Слащёв - на самом деле не Слащёв, а великий князь Михаил Александрович.
На перешейках между тем продолжались бои. Несмотря на хаос в тылу, Слащев раз за разом подтверждал свою славу защитника Крыма. Верховный Главнокомандующий Антон Иванович Деникин, недолюбливая Слащёва, отлично понимал, что Крым держится только благодаря ему. Показательно, что когда Деникин попытался заменить номинального "начальника Крыма" генерала Шиллинга генералом Покровским, имевшим самую скверную репутацию, Слащёв заявил, что если произойдет замена, он немедленно подаст в отставку - и Главнокомандующий не стал спорить.
Когда ушёл Деникин, на пост Главнокомандующего было только две кандидатуры - барон Врангель и генерал Слащёв, но Слащёв отказался от какой бы то ни было борьбы "за кресло" - в пользу Петра Николаевича Врангеля. Он не был честолюбив и терпеть не мог политики. Но мнительный барон, придя к власти, поспешил героя уволить, усмотрев в нём возможного конкурента. Поводом стала неудачная Каховская операция, провалившаяся, и по мнению очевидцев, и по мнению исследователей, единственно по причине стратегического промаха самого Врангеля. Истинные причины увольнения "по собственному желанию" для многих не были загадкой. "Популярность Слащёва среди войск не давала покоя всей клике, окружавшей Врангеля, и она прилагала все усилия убрать его с дороги, не брезгуя ничем", - скажет в 1921 году председатель Кубанской Рады В.И.Иванис. "Переварить того, что кто-то исполнил свой долг и выполнил свою задачу - не могли", - прокомментирует немилость генерала Врангеля сам Слащёв.
Глубинные же причины разногласий между Врангелем и Слащёвым кроются в их отношении к союзникам. Известно, что правительство сперва Англии, а позже Франции оказывало сильнейшее давление на Врангеля. Его последние военные операции разрабатывались с учётом интересов Франции даже и в ущерб общей стратегии! Слащёв писал по этому поводу: "Союзники давали деньги, рассчитывали возместить свои расходы русским углем и нефтью". Яков Александрович, понимая, что Европе сильная Россия не нужна в любом случае, обратился к Главнокомандующему с вопросом - не слишком ли велика окажется цена победы на французские средства? "...Мне пришлось спросить Врангеля: за что мы боремся, за отечество или за французов? Мне пришлось заявить, что я поднимал восстание против Соввласти как против ставленников немцев, а теперь вижу, что мы служим французам и отдаём им отечество..." В какой-то мере политика Врангеля объяснима: без поддержки извне белая борьба продолжаться уже не могла. Понятно, что Слащёв не мог возражать против решений Врангеля, не предлагая ничего взамен. И альтернативный вариант был предложен...
"Соединение славянства - вот в чём успех", - сказал в одном из своих интервью Слащёв. Это и был его вариант внешней политики. В стане белых именно Слащёв первый поднял "украинский вопрос", предложил создать украинскую Автономию и украинскую армию. Он считал, что украинское казачество, украинские партизаны - незаменимые союзники на Юге России. Врангель этот проект замолчал. Слащёв был согласен скорее на союз с молодой Польшей Пилсудского, чем на положение должников Франции. Он сознавал, сколь губителен для коммунистов был бы союз славян - и слияние фронтов. Врангель предпочёл иметь дело с Европой - и это в ноябре 1920 года привело белых к турецким берегам.
Многие из своих проектов, касающихся и Украины, и внутренних проблем Крыма, Слащёв составил, уже будучи в отставке. Такая активность пришлась Врангелю не по вкусу - вероятно, он опасался нареканий со стороны союзников, поскольку Слащёв считался весьма неполиткорректной фигурой. Главнокомандующий даже решается отправить неугомонного "генерала Крымского" в какой-нибудь из европейских санаториев за казённый счёт. Из Ставки приходит соответствующая бумага - Слащёв пишет на ней поверх текста: "Слащёв никуда из Крыма не поедет". Пройдёт ещё совсем немного времени - и начнётся необратимый бег.
Во время эвакуации к Врангелю снова пришёл генерал Слащёв: он предложил переброску войск в район Одессы, что означало фактически продолжение борьбы. Врангель отказался, и этот день стал последним днём гражданской войны. Отказ был на основании невозможности такой операции. Теперь военные историки говорят - операция была возможна! Яков Александрович Слащёв был лучшим полководцем Юга России, его коньком - с его стратегической гибкостью, здоровым авантюризмом и нешаблонным мышлением - был жанр бродячей партизанской войны. Он уже протянул войну на год, и кто теперь скажет, что вышло бы, не откажи Врангель? Но честолюбивый Врангель не мог не отказать: он никогда не уступил бы руководство Слащёву, а сам решиться на десант не мог.
Так генерал Слащёв оказывается в Константинополе. Здесь он становится свидетелем того, как целая армия, виновная только в грехах своего руководства, голодает и ждёт милостей от союзников. Возмущённый увиденным, Слащёв напоминает Главнокомандующему о взятых им на себя обязательствах, - за что незамедлительно исключается Врангелем со службы. На чужбине Слащёв не находит себе места. Здесь он ясно понимает, что Россия - это не Главнокомандующий безработной армии и не правительство без территории. Ещё тогда он предвидит, что у остатков некогда великой армии нет будущего, и даже если борьба будет продолжена, то уже только во вред отечеству. Его догадка полностью подтвердилась спустя двадцать лет, когда непримиримые Шкуро и Краснов чудовищно ошиблись, выступив на стороне фашистской Германии.
В Константинополе имя опального генерала усиленно склоняется в меньшевистских газетах, исключение со службы лишает последних средств к существованию, а по пятам ходит сразу несколько контрразведок. "...Вся моя вина была в том, что я хотел вернуться в своё отечество", - с горькой иронией напишет Слащёв об этом времени.
И вот в ноябре 1921 года Русское Зарубежье залихорадило от удивительных новостей: генерал Слащёв вернулся в Советский Союз. Об его амнистии ходатайствовал Фрунзе, а встречать в севастопольском порту приехал на личном поезде Дзержинский...
Было бы ошибкой полагать, что Яков Александрович не осознавал риска, на который пошёл, или понадеялся на благородство большевиков. Он сам писал в эти годы: "В длительные же соглашения я никогда не верил и не верю". И, тем не менее, он едет в Москву. Обещанной строевой должности он, конечно, не получает: партия считает, что его работа "должна состоять в писании мемуаров за период борьбы с Советской Россией", и направляет его преподавать тактику в Высшей тактически-стрелковой школе командного состава "Выстрел" в Лефортово.
Здесь, в общежитии при "Выстреле", пройдут последние годы Слащёва. Мало хорошего он увидел за эти годы: навязанную ему работу не любил, ежегодно исписывал горы бумаг с просьбами о строевой должности, после очередных обещаний каждый раз всерьёз готовился к отъезду. Руководство курсов его не жаловало, его лекции периодически освистывались "сознательными" красноармейцами, а что уж говорить о таких мелочах, как битьё окон, подмешивание мела в крупу и опрокидывание самовара. Слащёвской слабостью была орнитология, но однажды кто-то пустил в его общежитскую комнату кошку, которая передушила всех его птиц.
Но удивительное дело: Слащёв работает, и как работает! Помимо лекций он успевает ещё выступать с докладами, публиковать воспоминания и статьи по тактике, а его жена Нина Нечволодова-Слащёва, верный его помощник ещё в войну, организовывает в "Выстреле" любительский театр. К ним в общежитие после занятий каждый раз приходят преподаватели и слушатели. Это понятно: Слащёв прекрасный педагог, - ещё будучи двадцатишестилетним поручиком, он уже преподавал в элитном Пажеском корпусе в Петербурге. Его ученики по курсам "Выстрел" - будущие маршалы Советского Союза Василевский, Толбухин, Малиновский. Генерал Батов, герой Великой Отечественной войны, вспоминал о Слащёве: "Преподавал он блестяще, на лекциях народу полно, и напряжение в аудитории порой было, как в бою. Многие командиры-слушатели сами сражались с врангелевцами, в том числе и на подступах к Крыму, а бывший белогвардейский генерал, не жалея язвительности, разбирал недочеты в действиях наших революционных войск. Скрипели зубами от гнева, но учились..."
Риторический вопрос, заданный Слащёвым в Крыму, на выборах нового Главнокомандующего, - "Кому мы служим - Родине или лицам?" - стал вопросом всей его жизни. Ни у белых, ни у красных он никогда не служил лицам; всё, что он делал - делал для Родины. В этом причина его возвращения, так поразившего современников, и в этом причина его бескорыстного энтузиазма.
В январе 1929 года Яков Александрович Слащёв был застрелен в своей комнате в Лефортово. Обстоятельства его смерти не выяснены до сих пор. Официальная версия утверждала, что убийство мотивировано личной местью, но мало кто в это верил.
Генерал Слащёв-Крымский - последний из ряда прославленных русских полководцев, удостоенных почётных титулов за военные успехи. Он совершил очень мало из задуманного. Но и этого достаточно, чтобы утверждать: генерала Слащева "замолчали" в нашей истории. Он был одним из немногих, кого можно назвать патриотом без оговорок, кто смог переступить через себя, пройти унижение "покаянных писем", вернуться в разорённую войной страну - только ради нее самой.
В своей пьесе «Бег» живописал генерала-вешателя Хлудова, прообразом которого был ни кто иной, как белогвардейский офицер Яков Александрович Слащев (Крымский).
Происхождение. Образование
Появился на свет Яков Александрович либо 12 декабря, либо 29 декабря 1885 года в столице - Санкт-Петербурге. Его отцом был потомственный военный - полковник Слащёв Александр Яковлевич. В 1903 году Яков с успехом закончил реальное училище и, когда пришло время выбирать жизненную стезю, не задумываясь, решил пойти по стопам своего отца, поступив в Павловское военное училище, которое впоследствии закончил блестяще. С 1905 года по 1917 в Финляндском полку он прошел путь от обычной офицерской должности командира роты до помощника командира полка. При этом, за это время, Яков Александрович успел закончить Императорскую Николаевскую академию Генерального штаба.
Первая Мировая война
В период , Слащев был ранен пять раз и два раза контужен, но это никак не повлияло на то, что он всегда со своим полком во всех горячих точках оказывался в гуще событий. В 1915-ом году Слащев женился на дочери генерала Козлова, командира полка. Нельзя сказать, что этот брак был осуществлен не без меркантильных соображений Слащева. Просто в какой-то момент он понял, что только при помощи академии Генштаба, блестящей военной карьеры ему не сделать, потому и породнился с вышестоящим начальством.
Но уже в 1918-ом, Яков Александрович познакомился с весьма симпатичным юнкером по фамилии Нечволодов, который служил у него в ординарцах. Ординарец Нечволодов оказался восемнадцатилетней Ниной Нечволодовой, к которой Слащев воспылал любовью. Во время , Нина всегда была рядом, несмотря на несколько ранений, так и не покинула своего генерала. Они официально оформили отношения в 1920-ом году. В том же году беременная Нина угодила в плен к большевикам, что дало Слащеву возможность оценить своих идеологических врагов по достоинству. Когда чекисты узнали в Нине жену одного из самых ярых противников Советской власти, женщину решили расстрелять, но вмешался Дзержинский, который, после допроса, поступил благородно: переправил ее за линию фронта, к мужу.
Слащева прозвали «Крымский», неспроста. Когда Деникин, теснимый «красными», отступал на Кавказ, Крым занял генерал Слащев, где организовал весьма эффективную оборону перешейков. Властвовал он на Крымском полуострове безраздельно. Вообще, Слащев также во время своего правления в Крыму снискал себе славу жестокого палача, из-за массовых казней. Однако ценил генерала, и именно он присвоил Слащеву наименование «Крымский». В 1920-ом году, как и многие другие офицеры, он эвакуировался в Константинополь, вытесненный из Крыма Красной армией.
В Константинополе генерал Слащев, вместе со своей женой Ниной, занимался тем, что выращивал овощи для продажи на одном из рынков. Жили они в какой-то халупе на городской окраине. В политику Яков Александрович старался не лезть. Его недолюбливали белогвардейцы, памятуя о его строптивости и своевластии, а красноармейцы откровенно ненавидели из-за массовых расстрелов, которые он учинял в Крыму. И, кто знает, как бы сложилась судьба Слащева дальше, если бы не грянул гром, среди ясного константинопольского неба: Врангель воззвал о соглашении с Антантой.
Слащев этого вытерпеть не мог и заявил во всеуслышание, что поддержит большевиков, и потребовал справедливого суда над Врангелем за измену. Реакция Врангеля была мгновенной: он разжаловал генерала Слащева до рядовых. Реакция Дзержинского также не заставила себя ждать: он пригласил Слащева вернуться на Родину из турецкого изгнания. Жена Слащева, вспомнив о том, как Феликс благородно отпустил ее когда-то из плена, и уговорила мужа вернуться, вступить в РККА, уверив супруга в благородстве «красных».
По возвращении Слащев стал преподавать в Военной Академии, где нещадно высмеивал военные кампании красноармейцев, когда те пытались взять Крым, который Слащев же и удерживал. Вскоре его перевели преподавать в школу «Выстрел», потому что выдержать генерала Слащева могли далеко не все слушатели и преподаватели Академии. Однажды Буденный чуть не пристрелил Слащева прямо во время лекции, когда тот, в свойственной ему иронично-издевательской манере, расписывал все тактические минусы одного из наступления, предпринятого Буденным. Тот, не выдержав насмешки, вскочил с места и пять раз выстрелил в Слащева, не попав в цель ни разу. На что Слащев, спокойно подойдя к Буденному, заметил, мол, вот так, как вы стреляете, так вы и воевали. В это же время Слащев сотрудничал с военным журналом, в котором публиковал блестящие статьи о военной стратегии.
Смерть
В январе 1926-го года Якова Александровича застрелил некий Коленберг, 24-х лет от роду. Когда Коленберга схватили, он рассказал, что убийство бывшего белогвардейского генерала - это личная месть. В числе многих расстрелянных Слащевым в Крыму красноармейцев, был и родной брат убийцы. Это и послужило для Коленберга оправданием, и вскоре убийцу выпустили на свободу.
