Портрет франциска 1. Франциск I - François I - король Франции

Содержание статьи

(François I) (1494–1547), король Франции. Франциск, сын Карла Валуа, графа Ангулемского (двоюродного брата короля Людовика ХII), и Луизы Савойской, родился в Коньяке 12 сентября 1494. Его родители не блистали при дворе, так что вопрос о вступлении Франциска на французский трон ни в коем случае нельзя было считать решенным. В 1514 Франциска женили на Клод, старшей дочери Людовика XII. Но вскоре после этого и Людовик вступил в новый брак. Это случилось всего за 3 месяца до его смерти, так что возможность появления прямого наследника сохранялась даже какое-то время после того, как Людовика не стало.

1 января 1515 Людовик умер, и на трон взошел 20-летний Франциск. Венецианский посол отмечал, что «от всей своей свободы и самостоятельности французы отказались» в пользу короля, а то, что Франциск правит властной рукой, было общепризнанным фактом. Стандартной формулой при издании законов были слова: «Поскольку таково наше соизволение».

Одним из источников могущества Франциска явился Болонский конкордат, который он заключил с папой Львом Х (18 августа 1516). Формально конкордат продолжал традицию галликанизма (т.е. автономии французской церкви), но преобразовывал его в галликанизм монарший и фактически отменял т.н. «Прагматическую санкцию» Карла VII. В соответствии с конкордатом король соглашался с неприятием папой идеи верховенства церковных соборов и предоставлял ему возможность собирать аннаты (налог в размере годового дохода, уплачиваемый римской курии лицом, получившим бенефиций), но взамен получил в высшей степени привлекательное право назначать высших лиц во французской иерархии. Король мог подолгу не замещать церковных должностей; он мог соединять несколько должностей в руках одного лица; наконец, он мог передавать доходы от церковных должностей светским лицам, пользуясь имуществом церкви для вознаграждения за службу, не имеющую ничего общего с религией. Впоследствии это соединялось с практикой продажи должностей и патентов на дворянское звание, что расширяло круг опекаемых королем лиц, а значит, укрепляло его власть, поскольку у него возникала возможность назначать на ключевые должности своих сторонников. За время правления Франциск предпринял ряд мер по дальнейшему объединению страны. В соответствии с указом, принятым в Виллер-Котре (1539), латынь в официальных документах была заменена французским языком . Централизация власти постоянно усиливалась по мере утверждения полномочий conseil privé (королевского совета). Некоторые другие перемены в том же направлении дали о себе знать уже в правление Генриха II.

В качестве подспорья делу укрепления королевской власти Франциск мог рассчитывать также на личное богатство монарха и процветание Франции на протяжении первой половины его правления; однако после 1530–1535 Европу охватила глубокая экономическая депрессия. В течение двух десятилетий после 1515 правительство Франциска набирало силу еще и благодаря обширной торговле между Средиземноморьем и Северной Европой.

Увеличивавшийся дефицит бюджета неизбежно толкал к введению чрезвычайных мер. Росли налоги, власть все шире прибегала к займам; по этой причине и развернулась продажа должностей и титулов. С 1522 пополнению финансов служили ренты – правительственные долговые обязательства, выпускавшиеся под обеспечение муниципальной собственности; с этих пор и до конца старого режима они оставались важным источником пополнения казны. В 1523 Франциск образовал новое центральное казначейство, Trésor de l"Épargne, в которое должны были поступать все королевские доходы, как текущие, так и внеплановые. В 1539 во Франции была заведена лотерея. В 1542 Франциск учредил 16 финансовых и административных подразделений, т.н. généralités, в каждом из которых назначался генеральный сборщик налогов, ответственный за сбор всех королевских доходов с данной территории. Считается, что после смерти Франциск оставил 400 000 ливров, а долговые обязательства доходили почти до 6 000 000 ливров.

Итальянские войны.

Экономическая мощь Франции внушила Франциску веру в свои силы и надежду на успех весьма рискованного предприятия, а именно Итальянских войн. Под предлогом династических притязаний на Милан и Неаполь Франциск вторгся в Италию и поначалу добился успеха в борьбе с противостоявшей ему коалицией. Под Мариньяно (совр. Меленьяно) к юго-востоку от Милана он в жестоком двухдневном сражении (13–14 сентября 1515) одержал победу над считавшимися непобедимыми швейцарскими наемниками, находившимися на службе у миланского герцога Массимилиано Сфорца. В ходе сражения Франциск лично возглавил атаку кавалерии. После битвы капитан Баяр, наиболее знаменитый рыцарь того времени, по просьбе самого Франциска посвятил его в рыцарское звание. То была величайшая победа за все время правления Франциска, и она повлекла за собой целый ряд триумфов. Франция приобрела Миланское герцогство, являющееся ключом к Италии. Франциск получил также (7 ноября 1515, в обмен на ежегодную субсидию в 700 000 талеров) право набирать наемников в швейцарских кантонах. На следующий год, 16 ноября 1516, с Швейцарией был заключен знаменитый Paix Perpétuelle («Вечный мир»). Третий успех пришел к Франциску, когда папа Лев Х уступил королю Парму и Пьяченцу, а затем подписал и Болонский конкордат 1516. Наконец, был заключен мир с Карлом I, новым королем Испании (1516), с Венецией (1517) и с королем Англии Генрихом VIII (1518). Франция стала ведущей военной силой в Европе.

После столь блистательного успеха счастье отвернулось от Франциска. Первая неудача постигла его после того, как 12 января 1519 умер император Священной Римской империи Максимилиан I. Его внук Карл I стал искать поддержки у немецких курфюрстов. Франциск опрометчиво выставил свою кандидатуру – чтобы предотвратить свое изгнание из Италии. Сумма, которую он предполагал использовать на подкуп курфюрстов, была перекрыта гораздо большими средствами Карла, который располагал как испанскими сокровищами, полученными из Нового Света, так и займами немецких финансистов. Более того, притязания Франциска способствовали росту националистических чувств в Германии, от чего выиграли как Карл, так и Лютер. 28 июня 1519 кандидатура Франциска была единогласно отвергнута, и Карл стал императором – как Карл V.

Франциск не мог оставить без ответа этот сильнейший удар по его самолюбию. Он попытался, впрочем безуспешно, вступить в союз с Англией, встретившись с Генрихом VIII в т.н. «Лагере Золотой парчи», специально возведенном между Ардром и Гином близ Кале (июнь 1520). Но врага следовало унизить, и вот уже организован набег на испанскую территорию (1521), а вскоре в Италии возобновляются полномасштабные военные действия. Франциск потерпел ряд поражений, самое важное при Бикокке, предместье Милана (1522), в результате которого город был потерян. Чтобы переломить ход событий, в 1524 он с 30-тысячной армией перешел через Альпы, штурмом взял Милан и осадил Павию. Здесь он 24 февраля 1525 неосмотрительно ввязался в бой с императорскими силами, которыми командовал маркиз Пескара, был окружен и оказался в плену. Извещая мать о своем несчастье, Франциск писал: «Мадам, сообщая вам о прочих своих злоключениях, мне приходится признать, что у меня остались лишь честь и жизнь, все же прочее потеряно». Тем самым надежды французов были сокрушены, а военный престиж Франциска значительно упал. Находясь в заключении в Мадриде, Франциск был вынужден год спустя подписать Мадридский мир (14 января 1526), по условиям которого он отказывался от претензий на Италию, от владения Бургундским герцогством, от феодального сюзеренитета над Фландрией и Артуа, а кроме того, должен был уплатить огромный выкуп. Освободили Франциска только после того, как он оставил в качестве залога двух своих сыновей (17 марта 1526).

Но положение не было столь уж безнадежным. Турецкий султан проявил интерес к установлению взаимопонимания с Францией, что позже нашло формальное выражение в т.н. «капитуляциях» (июнь 1536), на столетия определивших особый характер франко-турецких отношений. Франциск сумел объединить державы Европы, которых пугали чрезмерные успехи Карла V, в Коньякскую лигу (22 мая 1526) и приступил к подготовке следующей войны. В ходе второго конфликта с Карлом V (1527–1529) императорская армия разграбила Рим (7 мая 1527), а союзница Франции Генуя, во главе с адмиралом Андреа Дориа, переметнулась в поисках более выгодных условий на сторону Испании (1528). Однако сам Карл уже искал примирения: он заключил мир с Англией (1528), папой Климентом VII (1529) и, наконец, с Францией в Камбре (3–5 августа 1529, т.н. «дамский мир», поскольку он был достигнут главным образом усилиями женщин – матери Франциска и Маргариты Бургундской, тетки Карла). Мир в Камбре подтвердил условия Мадридского мира, за исключением того, что Франция сохраняла Бургундию. Французские принцы были выкуплены за 2 млн. экю, из которых 1,2 млн. были выплачены золотом в Байонне в следующем году. В том же году Франциск женился на Элеоноре Австрийской, сестре Карла V (Клод умерла еще в 1524 в возрасте 24 лет, обессиленная семью родами).

Договор в Камбре фактически завершил наиболее острую фазу соперничества между Карлом V и Франциском в Италии. Впрочем, им предстояло развязать войну друг с другом еще дважды – в 1536–1537 (завершившейся десятилетним перемирием в Ницце от 18 июня 1538) и в 1542–1544 (завершившейся заключением мира в Креспи 18 сентября 1544). Но это были уже не столь серьезные конфликты: Карлу V приходилось иметь дело с куда более грозным противником – турками в Венгрии, на Средиземном море и в Северной Африке. Вопрос об Италии, которую Карл и Франциск оспаривали друг у друга с таким ожесточением, отошел на второй план.

Французское Возрождение.

И все же итальянские кампании имели одно значительное последствие. Французское Возрождение возникло не только благодаря Франциску I, влияние Италии на французское страны ощущалось еще с конца 15 в. Тем не менее при нем это движение получило сильнейший толчок. Желая поразить мир, Франциск приступил к программе стротельства, расширял и украшал свои замки в Блуа, Шамборе, Фонтенбло и других местах. Приглашал во Францию художников из Италии – Леонардо да Винчи (1516–1519), Бенвенуто Челлини (1540–1545), Андреа дель Сарто (1518–1519), Джованни Баттиста Россо (1530–1540), Франческо Приматиччо (после 1531, здесь его звали Ле Приматис), братьев Джусти, Джироламо делла Роббиа, Себастьяно Серлио и др. Франциск тратил также крупные суммы на покупку произведений Рафаэля и Тициана.

В истории французского Возрождения можно выделить два этапа. До 1525 итальянский орнаментальный стиль уживается со средневековой французской традицией, что прослеживается, например, в асимметричном решении лестничной клетки в Блуа или в устремленных вверх надкровельных формах Шамбора. Однако после 1525 возникло новое направление, оригинальное и французское по духу, – школа Фонтенбло с художниками Россо и Приматиччо. Впоследствии это движение разрослось и охватило также творчество Пьера Леско, Филибера Делорма, Жана Гужона и др. Королевскими живописцами стали Робер Этьен и Конрад Никобар. Кроме того, с благословения Франциска в противовес Сорбонне в 1530 была учреждена Коллегия королевских лекторов, из которой возник Коллеж де Франс.

Реформация во Франции.

Открытость Франциска для всего нового не была лишена отрицательных моментов с точки зрения католицизма: свобода мысли в целом способствовала распространению Реформации. Конкордат, заключенный со Львом X, благоприятствовал галликанизму, который имел определенное сходство с Реформацией. Блистательная сестра Франциска Маргарита Наваррская приютила в Мо группу явных или заподозренных сторонников Реформации под руководством епископа Гийома Брисонне, особенно покровительствуя одному из них, Жерару Русселю. Поражение под Павией побудило Франциска искать новых союзников, и в число таковых попали неверные турки и «еретики» – немецкие лютеране, объединившиеся против Карла V в Шмалькальденской лиге. В 1534 Франциск даже сделал попытку пригласить Меланхтона и Буцера, вождей немецкой Реформации, во Францию для упорядочения церковных дел.

Гнев короля вызвало т.н. «дело пасквилей», когда экземпляры воззвания французских протестантов (его автором был Антуан Маркур, пастор из Невшателя) с критикой как католических, так и лютеранских воззрений на евхаристию в течение одной ночи с 17 на 18 октября 1534 были распространены в Париже и Амбуазе, а один оказался на дверях королевской спальни замка Амбуаз. В ответ Франциск заявил о своей приверженности католической вере и развязал преследования протестантов. Казни продолжались 3 месяца, король сам во главе процессии обходил приготовленные костры. Множество людей было вынуждено бежать из Франции. В 1535 книгопечатание во Франции было временно запрещено, а в дальнейшем продолжалось уже под неусыпным контролем властей. Но вскоре (16 июля 1535) потребность в поддержке немецких протестантов заставила Франциска выпустить в Куси указ о веротерпимости. Тем не менее в последующие годы под нажимом церкви политика, направленная на подавление инакомыслия, обозначалась все более явно. После 1539 была заведена специальная судебная комиссия для разбора дел еретиков, впоследствии получившая название «Огненной палаты» (Chambre ardente) в связи с тем, что по ее приговорам было сожжено множество людей. Были предприняты радикальные меры в отношении религиозного течения вальденсов, которые обитали в альпийской долине к юго-западу от Турина; после нескольких предварительных кампаний в 1545 против них был устроен настоящий поход, в ходе которого 22 деревни были разрушены и 4000 человек убиты. 3 августа 1546 в Париже на костре был сожжен поэт и филолог Этьен Доле, а 7 октября там же сожгли сразу 14 протестантов.

Таким образом, правление Франциска завершалось достаточно безрадостно: обретенную в самом начале славу на международной арене затмил своим величием Карл V, а внутри страны нарастали конфликты. Умер Франциск в Рамбуйе 31 марта 1547.

С Карлом V Габсбургом и расцветом французского Возрождения .

До вступления на престол

Франциску не было и двух лет, когда умер его отец. Зависть Анны Бретонской , жены Карла VIII , заставила энергичную, образованную Луизу Ангулемскую поселиться с Франциском и его сестрой, знаменитой Маргаритой , в Коньяке , в собственном замке. В 1498 году Луиза была призвана ко двору, но скоро удалилась в королевский замок Амбуаз , где и воспитывала обоих детей.

Уединённая жизнь Франциска в Амбуазе оказала вредное влияние на его развитие: мать боготворила его, он не знал никаких стеснений, привык жить весело и беззаботно. Занятиями его в молодости были охота и верховая езда в окружении товарищей (Монморанси , Бонниве), среди которых он встречал лишь фанатичную преданность.

После смерти германского императора Максимилиана кандидатами на императорскую корону явились Карл Австрийский (избранный впоследствии под именем Карла V), Генрих VIII и Франциск. Последний с 1517 года стал усиленно заводить сношения с немецкими курфюрстами , объявив, что издержит на своё избрание 3 миллиона флоринов; Лев X поддерживал его. Перед выборами Франциск написал льстивое письмо Карлу, а после его избрания решил сблизиться с английским королём Генрихом VIII.

В июне 1520 года произошло свидание Франциска и Генриха VIII близ Кале . Место свидания, вследствие блеска и великолепия, которое придал ему Франциск, было названо «Поле золотой парчи ». Генрих VIII, однако, вскоре вступил в соглашение с Карлом, Лев X тоже перешёл на сторону последнего; по договору 8 мая 1521 года Карл должен был напасть на французов в Пиренеях и на Рейне . Так начались знаменитые войны, положившие начало соперничеству между Габсбургами (Испания и Германия) и династиями Валуа и Бурбонов (Франция). При Франциске было 4 войны.

Войны с Габсбургами

Первая война ( -)

Карл V желал вернуть завоеванный Франциском Милан и отнятую ещё Людовиком XI Бургундию , но уступал Франциску спорное королевство Наварру . Война велась одновременно во Фландрии , в Шампани , в Наварре , на море, в Италии. Первым открыл военные действия Франциск. Сначала успех был на его стороне: Роберт III де Ла Марк занял Люксембург , Франциск вступил во Фландрию; но 27 апреля 1522 года французы были разбиты при Бикокке , после чего Генрих VIII открыто стал на сторону Карла V, и они оба напали на Пикардию и Гиень .

В то же время Франциску изменил его вассал, коннетабль Бурбон . Казна Франциска была истощена; между тем ему пришлось отражать три нашествия - 12 тыс. ландскнехтов собирались вторгнуться в Бургундию, англичане вступили в Пикардию, испанцы грозили со стороны Наварры. Бонниве , вступивший в Италию, был разбит Бурбоном при Биаграссо ; Бурбон овладел Провансом , но Марсель оказал геройское сопротивление, и императорские войска были разбиты.

Вторая война ( -)

Мир, заключенный в Мадриде, не продержался и полугода. Освободившись от плена, Франциск отказался выполнить договор, ссылаясь на отказ Бургундских штатов отделиться от Франции. Карл потребовал, чтобы Франциск вернулся в таком случае в тюрьму, а Франциск, в ответ, провозгласил священную лигу (8 июля 1526 года) для освобождения Италии. К этой лиге присоединились Англия, Генуя , папа Климент VII . Французская армия, под начальством Лотрека, взяла Алессандрию и Павию, осадила Неаполь . Успеху похода помешало внезапное удаление Андреа Дориа с генуэзским флотом (июль 1528 года). Лотрек умер от чумы; остатки его армии были разбиты близ Ландриано (июнь 1529 года). 5 августа 1529 года был заключён «дамский мир » в Камбре, благодаря переговорам между Маргаритой Бургундской, теткой Карла V, и Луизой, матерью Франциска. По этому миру Франциск сохранил Бургундию, но лишился сюзеренных прав над Фландрией, Артуа, Лиллем и Дуэ , отказался от притязаний на Неаполь, Милан, Асти и уплатил 2 млн золотых экю . Франциск не оставлял, однако, мысли о приобретении Миланского герцогства.

Этому способствовал новый союзник Франциска, турецкий султан Сулейман Великолепный . Уже в 1528 году между ними был подписан тайный договор ; Сулейман обещал занять Венгрию . В феврале 1535 года с Турцией заключён был сначала торговый договор, а потом союзный - наступательный и оборонительный. Союз этот ввел новый элемент в международную политику XVI века и послужил началом развития благосостояния французских портовых городов по берегам Средиземного моря . Франция получила свободу плавания по морям и рекам во всех оттоманских владениях; другие нации могли посылать туда корабли и вести торговлю не иначе, как под французским флагом.

Третья война ( -)

Пятилетний мир восстановил благосостояние Франции и дал Франциску возможность организовать военные силы, главным образом отряды кавалерии. В октябре 1533 года Франциск виделся с папой Климентом VII и согласился женить второго своего сына, герцога Орлеанского (будущего короля Генриха II), на племяннице папы, Екатерине Медичи . В начале 1536 года 30 тысячная французская армия заняла Савойю и Пьемонт ; турецкий флот угрожал Неаполю. Карл V отправил Франциску торжественный вызов на поединок, но вызов остался без ответа. Франциск стал укреплять пьемонтские города, но, раздробив силы своей армии, вверил начальство неспособному Салуццо, который затем изменил ему.

Внутренняя политика

Становление абсолютизма

Царствование Франциска характеризуется усилением абсолютизма . Притязания свои он выводил уже не из традиций средневекового права, а из римских, благодаря изучению легистами римского права . Изречение римского права: quod principi placuit legis habet vigorem (что угодно принцепсу , имеет силу закона) было переведено на французский язык: «si veut le roi, si veut la loi» (чего требует король - требует закон). При издании законов Франциск руководствовался исключительно своим усмотрением, пользуясь формулой: «car tel est notre plaisir» (ибо нам так угодно). Прежние вассалы превратились в подданных; членов совета Франциск назначал по своему произволу. Он подготовил централизацию во Франции, создав новый орган управления - губернаторов, представителей короля, облеченных обширной властью. Франциск удержал за собой право смены губернаторов: в 1542 году он уволил всех губернаторов Франции.

Сосредоточив всю законодательную власть в своих руках, Франциск созвал всего один раз Генеральные штаты . Парламент при нём не играл политической роли; эдикт 1527 года запретил ему «вмешиваться в какие бы то ни было дела, кроме правосудия». Когда явились к Франциску уполномоченные от парламента протестовать против болонского конкордата, он отказался выслушать протест, объявляя, что королю все обязаны повиноваться. Со времени Франциска члены парламента покупали свои места, что очень вредно сказалось на судопроизводстве. Предоставив аристократии управление провинциями, городами, крепостями и превращая её постепенно из независимого феодального дворянства в придворную знать, Франциск избирал финансовых деятелей, статс-секретарей и канцлера из среднего сословия. Выборные городские чиновники были заменены назначенными; муниципальные должностные лица были лишены своих судебных прав.

Развитие экономики

Со времени Франциска начинается неудержимое возрастание налогов, вследствие войн и роскоши двора. Королевская талья к концу царствования Франциска дошла с 9 до 16 млн. В 1522 году канцлер Дюпра создал первые 8%-е государственные ренты; в 1539 году была учреждена лотерея . В 1534 году Франциск учредил девять военных наместничеств и освободил от податей всех, записавшихся в военную службу. При Франциске увеличился флот (галеры в Марселе), расширилось мореплавание. Благодаря сношениям с Италией развилась промышленность во Франции. Франциск даровал некоторые льготы иностранным фабрикантам (1536 год), завел фабрики шелковых изделий, а в Фонтенбло - мануфактуру для тканья ковров . Французские пушки с 1535 года считались лучше итальянских. Царствование Франциска было периодом процветания торговли и земледелия, временем экономического возрождения.

Франциск и Ренессанс во Франции

С именем Франциска тесно связано французское Возрождение (см. Ренессансный гуманизм). Уединённый образ жизни французского двора сменяется при Франциске блестящим и шумным весельем. При королевском дворе, где большую роль стали играть дамы, сосредоточилась вся общественная жизнь.

Экспедиции в Италию познакомили Франциска с роскошью дворов итальянских меценатов; он увлёкся культурой Возрождения, главным образом его эстетической стороной, окружал себя учёными и поэтами, любил беседовать с ними. Он пригласил во Францию Леонардо да Винчи , поселив его в 1516 году в своём замке Кло-Люсе , а также живописца Андреа дель Сарто ; Рафаэль написал для него несколько картин («Архистратиг Михаил»).

У него в Фонтенбло была прекрасная библиотека, открытая для читателей. В 1517 году Франциск решил основать высшую школу древних языков и хотел поставить во главе её Эразма Роттердамского , но Эразм отказался. В 1530 году , по совету своего библиотекаря Гийома Бюде он учредил королевский Коллегиум трёх языков , где преподавали греческий язык, латынь и иврит - предметы, отсутствовавшие в парижском университете Сорбонны , позже он был преобразован в Коллеж де Франс , его существование нанесло сильный удар схоластической Сорбонне .

Франциск основал и королевскую типографию , в которой работал гуманист Роберт Этьенн . Придворным ювелиром короля был гравёр Жан Дюве , он выступал в качестве постановщика и декоратора королевских торжеств.

Особенно увлекался Франциск архитектурой и скульптурой . Венцом национального направления в архитектуре явился замок Шамбор , итальянского - Фонтенбло , над которым работало несколько знаменитых итальянских художников, в том числе Бенвенуто Челлини . При дворе Франциска жил поэт Клеман Маро , сопровождавший Франциска в Италию и попавший в плен при Павии . В 1532 году появился роман Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль ».

Религиозная политика

Увлекаясь внешней стороной гуманистического движения, Франциск, однако, не был гуманистом. Поверхностное отношение к гуманистическим идеалам, эгоизм и бесхарактерность Франциска отразились в его религиозной политике. Сначала реформация не пугала его, так как в реформаторах он видел учёных, гуманистов; он поддерживал Лефевра д’Этапля и его кружок, провозгласивший принципы реформации. Когда Сорбонна усмотрела ересь в учении Лефевра, Франциск запретил преследовать его () и защищал проповедников новой религии от нападок монахов (). После битвы при Павии Франциск, занятый военными планами, сначала безразлично отнесся к начавшейся реакции, а потом подчинился Сорбонне и требованиям религиозных орденов. Реформаторы в Mo были разогнаны; Лефевр спасся бегством в Страсбург. С октября 1525 года начались казни еретиков. В первое время по возвращении из плена Франциск сдерживал фанатизм парламента; так, в 1526 году он силой освободил Беркена из тюрьмы, куда отправил его парламент. После казни Беркена Франциск учредил должность «королевских чтецов», для борьбы с Сорбонной.

Все помыслы Франциска были обращены на приобретение Неаполя , Милана и императорской короны Священной Римской империи .

Браки и дети

Первая жена с 18 мая 1514 года - Клод Французская (13 октября - 20 июля ), старшая дочь Людовика XII и Анны Бретонской . Она родила ему семерых детей:

Луиза ( -) невеста Карла V ;
Шарлотта ( -) невеста Карла V после смерти своей старшей сестры Луизы ;
Франциск ( -), дофин Франции, герцог Бретонский;
Генрих ( -), король Франции Генрих II;
Мадлен ( -), вышла замуж за короля Шотландии Якова V ;
Карл ( -), герцог Орлеанский;
Маргарита ( -), вышла замуж за герцога Савойского Эммануила Филиберта .

Будучи вдовцом , 7 августа 1530 года женился на Элеоноре Австрийской (15 ноября - 18 февраля ), старшей дочери Филиппа I Красивого , герцога Бургундского, и королевы Кастилии Хуаны I Безумной . До этого брака Элеонора именовалась Португальской, она была третьей супругой короля Мануэла I Португальского (1469-1521). В браке двух вдовцов, Франциска и Элеоноры, детей не было.

Образ в искусстве

Пленение Франциска I в битве при Павии, последующие переговоры о его выкупе и заключение Мадридского договора стали исторической основой пьесы Эжена Скриба и Эрнеста Легуве «Сказки королевы Наваррской» (в России известна под названием «Тайны мадридского двора »).
Франциск I - один из действующих персонажей романа А. Дюма «Асканио».
Франциск I и его шут Трибуле - главные герои драмы Виктора Гюго «Король забавляется ».
Франциск I является одним из главных действующих лиц в романе Симоны Вилар «Королева в придачу», рассказывающем о судьбе жены Людовика XII Марии Тюдор и частично затрагивающем отношения между Марией и будущим королём Франциском I.

Напишите отзыв о статье "Франциск I"

Примечания

Литература

«Histoire du recouvrement du duché de Milan par François I» (П., 1617);
Pasquier Le Moyne, «Le couronnement du Fr. et conqueste de la duché de Milan» (ib., 1520);
Champollion-Figeac, «Captivité du roi F.» (ib., 1847);
Moreau, «Prise et délivrance de F. et captivité des enfants de France»;
Mignet, «Rivalité de Fr. I et de Charles-Quint» (Париж, 1875);
Labeyrie, "Mariage de F. avec Eléonore d’Autrichien (ib., 1873);
Paillard, «La mort de F. I, d’après J. de Saint-Mauris, ambassadeur de Ch. V» (ib., 1877);
P. Mathieu, «Histoire de France de Fr. I à Louis XIII»;
Gaillard, «Histoire de F. I, roi de France» (П., 1769, 8 т.);
Р. Paris, «Etudes sur la règue de F.» (1885);
Fr. de Crue, «Anne, duc de Montmorency, grand maître et connétable de France, à la cour, aux armées et au conseil de F. I»;
G. Jacqueton, «La politique extérieure de Louise pendant la captivité de Fr. I» (П., 1892);
J. Zeller, «Italie et Renaissance» (ib., 1888);
De Crue, «La cour de France et la société au XVI s.» (ib., 1888);
De Laborde, «La Renaissance des arts à la cour de France» (1850-65);
Renouard et Crapelet, «R. Estienne, imprimeur royal et le roi F.» (П., 1839);
Capefigue, «Fr. I et la Renaissance» (П., 1844).
Knecht R. J. Francis I. - Cambridge, 1982.
Jacquart J. Francois I. - Paris, 1992.

Источники

// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.

Капетинги (987-1328)

987	996		1031		1060		1108		1137		1180		1223		1226
Гуго Капет		Роберт II		Генрих I		Филипп I		Людовик VI		Людовик VII		Филипп II		Людовик VIII

1226	1270		1285		1314		1316		1316		1322		1328
Людовик IX		Филипп III		Филипп IV		Людовик X		Иоанн I		Филипп V		Карл IV

1328	1350		1364		1380		1422		1461		1483		1498
Филипп VI		Иоанн II		Карл V		Карл VI		Карл VII		Людовик XI		Карл VIII

1498	1515		1547		1559		1560		1574		1589
Людовик XII		Франциск I		Генрих II		Франциск II		Карл IX		Генрих III

Бурбоны (1589-1792)

1589	1610		1643		1715		1774		1792
Генрих IV		Людовик XIII		Людовик XIV		Людовик XV		Людовик XVI

1792	1804		1814		1824		1830		1848		1852		1870
-		Наполеон I (Бонапарты)		Людовик XVIII		Карл X		Луи-Филипп I (Орлеанский дом)		-		Наполеон III (Бонапарты)



Ранние правители (ок. 818 - 913)

Нантский дом (938-958)

Реннский дом (958-1072)

Корнуайский дом (1072-1156)

Дом де Пентьевр (1156-1194)

Плантагенеты (1194-1203)

Дом де Туар (1203-1221)

Дом де Дрё (1221-1364)

Дом де Монфор (1341/65-1514)

Дом Валуа (1514-1547)

Титулярные герцоги (1547 - н. в.)

Отрывок, характеризующий Франциск I

Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.

Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.

В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.

С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…

Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
Положим, что Александр мог сделать все иначе. Положим, что он мог, по предписанию тех, которые обвиняют его, тех, которые профессируют знание конечной цели движения человечества, распорядиться по той программе народности, свободы, равенства и прогресса (другой, кажется, нет), которую бы ему дали теперешние обвинители. Положим, что эта программа была бы возможна и составлена и что Александр действовал бы по ней. Что же сталось бы тогда с деятельностью всех тех людей, которые противодействовали тогдашнему направлению правительства, – с деятельностью, которая, по мнению историков, хороша и полезна? Деятельности бы этой не было; жизни бы не было; ничего бы не было.
Если допустить, что жизнь человеческая может управляться разумом, – то уничтожится возможность жизни.

Если допустить, как то делают историки, что великие люди ведут человечество к достижению известных целей, состоящих или в величии России или Франции, или в равновесии Европы, или в разнесении идей революции, или в общем прогрессе, или в чем бы то ни было, то невозможно объяснить явлений истории без понятий о случае и о гении.
Если цель европейских войн начала нынешнего столетия состояла в величии России, то эта цель могла быть достигнута без всех предшествовавших войн и без нашествия. Если цель – величие Франции, то эта цель могла быть достигнута и без революции, и без империи. Если цель – распространение идей, то книгопечатание исполнило бы это гораздо лучше, чем солдаты. Если цель – прогресс цивилизации, то весьма легко предположить, что, кроме истребления людей и их богатств, есть другие более целесообразные пути для распространения цивилизации.

Будущий король Франции Франциск 1 родился 12 сентября 1494 года в семье Карла Валуа - графа Ангулема. Он не был наследником престола и ничто не предвещало, что именно ему предстоит стать монархом своей страны. Однако череда обстоятельств привела Франциска к престолу, который он занимал больше 32 лет.

Ранние годы

По отцу Франциск являлся двоюродным племянником короля Людовика XII. Мальчик рано остался без родителя. Карл Валуа скончался, когда ему был всего лишь один год. Мать младенца Луиза Ангулемская переехала с сыном и дочерью Маргаритой в город Коньяк, где у нее был собственный замок. В 1498 году семья перебралась в Амбауз, где и вырос будущий Франциск 1.

Первым шагом на пути к престолу стало обручение мальчика с Клод - дочерью короля Людовика XII. По матери девочка являлась наследницей герцогства Бретани, что делало брак еще более удачным. Франциск рос в атмосфере беззаботности. В молодости он, как и полагалось, увлекался верховой ездой и охотой. Его товарищами по играм юности были выходцы из аристократических семей Гильом Гуффье и Анн де Монморанси, позже занявшие важные государственные посты.

В двадцать лет повзрослевший Франциск наконец женился на своей избраннице Клод. В это время он уже жил в Париже и считался завсегдатаем королевского двора. У Людовика XII не было сыновей, из-за чего династия Валуа столкнулась с весомой проблемой наследования престола. Брак Франциска и Клод стал решением этого затруднения.

Теперь двоюродный племянник монарха оказался еще и его зятем. Такое тесное родство позволило Франциску стать единственным возможным и легитимным преемником правителя. В 1515 году после кончины Людовика он был официально объявлен королем.

Первая война в Италии

От преемника Франциск 1 получил серьезную внешнеполитическую проблему, связанную с общеевропейской войной в соседней Италии. Будучи родственником Миланского герцога, Людовик попытался завоевать это государство, но потерпел неудачу. Подобравший знамя войны Франциск с первого дня на троне принялся за организацию очередной кампании по установлению французского господства в Италии.

Новый король заключил союз с Генрихом VIII Английским, Нидерландским эрцгерцогом Карлом и Венецианской республикой. Последняя была также заинтересована в разделе Миланского герцогства. Франциск изумил итальянцев своим внезапным переходом через Альпы и в 1515 году вторгся на Апеннинский полуостров.

Армия короля завоевала герцогство Савойское, Геную и форсировала реку По. 14 сентября Франциск 1 повел верные полки в битве при Мариньяно, в которой французам и венецианцам противостояли миланцы и их союзники швейцарцы. Валуа одержал убедительную победу. Франциск стал героем. Он не только покорил Миланское герцогство, но и принудил к миру неуступчивых швейцарцев. После битвы при Мариньяно Франциск получил учрежденный бургундским герцогами престижный орден и стал известен как рыцарь ордена Золотого руна. И в дальнейшем даже после поражений он для современников оставался олицетворением мужества и королевского героизма.

Король и протестанты

В эпоху, когда Францией правил король Франциск 1, ее общество оказалось под воздействием начавшейся в Западной Европе реформации. Первое время монарх относился к новому учению более чем спокойно. Протестантов он считал просветителями и даже поддерживал некоторые их кружки. Однако когда католическая церковь развернула открытую борьбу против еретиков, монарх не стал противиться перемене климата и поддержал репрессии.

Казни протестантов во Франции начались в 1526 году. Поскольку Франциск 1 Валуа был в основном занят внешними войнами, он практически не занимался делами религии и относился к ним легкомысленно. Давление на Реформацию нарастало. В 1534 году в Париже распространились анонимные пасквили, в которых высмеивалось католическое учение. Этот эпизод стал поводом для начала еще более широкомасштабных гонений. Король Франции также участвовал в публичных процессах, на которых жгли еретиков.

Время от времени Франциск колебался. С одной стороны, он запретил в стране печатание книг, с другой - в 1535 году объявил об амнистии еретиков. Однако уже через пару лет глава государства вновь встал на сторону католиков и стал способствовать беспощадному истреблению протестантов. Больше других досталось вальденсам. Своим указом Франциск назначил главным инквизитором страны фанатичного Матье Ори. Костры пылали по всей Франции вплоть до самой смерти короля. Проблема противостояния протестантов и католиков только усугубилась и по наследству досталась его преемникам.

Отношение к культуре и искусству

Побывав на войне в Италии, Франциск I Французский познакомился с выдающейся культурой соседней страны. Апеннинский полуостров был колыбелью Возрождения. В XV - XVI вв. здесь процветали архитектура, живопись и другие виды искусства. Очарованный итальянской эстетикой Франциск сделал все от себя зависящее для того, чтобы перенести в родную страну черты зарубежного Ренессанса.

Монарх начал с самого себя, а точнее с окружающего его двора. До Франциска королевская резиденция жила тихо и даже строго. Теперь она стала центром шумного и блестящего веселья. Король любил компанию поэтов, ученых и людей искусства, с которыми он мог вести многочасовые беседы. В 1516 году самодержец пригласил во Францию Леонардо да Винчи и поселил знаменитого мастера в собственном замке. Специально для него была написана картина Рафаэля «Архистриг Михаил».

В Фонтенбло в то время существовала большая открытая библиотека, которую учредил Франциск 1. Король Франции также хотел создать школу, в которой учили бы древним языкам. Однако проект так и не был реализован, так как знаменитый ученый Эразм Роттердамский отказался ее возглавить. Реинкарнация школы произошла несколько позднее, когда в 1530 году Франциск по рекомендации филолога Гийома Бюде учредил Коллегиум, где преподавали латынь, иврит и греческий. Это учреждение сильно отличалось от схоластической Сорбонны и нанесло ей заметный удар.

Франциск был страстно увлечен архитектурой. Он приглашал к своему двору итальянских художников и зодчих. Шедевром архитектурного наследия эпохи Франциска стал замок Шамбор.

Внутренняя политика

При Франциске во Франции продолжилось становление абсолютной монархии. Король не терпел любых признаков альтернативы его власти. Франциск 1, внутренняя политика которого походила на внутреннюю политику других государей его эпохи, учредил должность губернаторов. Эти чиновники должны были стать наместниками короля в провинциях. Они противопоставлялись прежним феодалам средневековья.

Губернаторы полностью зависели от престола. Каждое их принципиальное решение регулировалось центральной властью. Назначать таких наместников мог только сам Франциск. В 1542 году он в один день уволил всех без исключения губернаторов. Династия Валуа и до этого многое сделала для централизации государства, но именно при Франциске этот процесс стал особенно заметным. Независимое дворянство, которое могло бы стать оппозицией, постепенно превращалась в классическую придворную аристократию.

Парламент, чиновники, экономика

Государь сосредоточил в своих руках не только исполнительную, но и законодательную власть. Этот король Франции лишь однажды созывал парламент - Генеральные Штаты. Фактически у представительного органа осталась только судебная функция. На муниципальном уровне Франциск почти везде отменил выборные должности. Теперь чиновники в основном назначались сверху и зависели от своих начальников, а не народа.

Франциск I Французский регулярно повышал налоги. Все новые подати были необходимы для ведения непрекращающихся войн и содержания пышного двора. Единственным легальным способом освободиться от налогов была служба в армии. Все новые средства текли не только в сухопутные войска, но и во флот. Совершенствовалась артиллерия, которая по своему качеству обогнала итальянскую. Франциск I Французский основал в своей стране несколько новейших для того времени предприятий, в число которых входили фабрики и мануфактуры. В это время сельское хозяйство королевства давало обильные урожаи, процветала торговля. Даже несмотря на издержки войны и внутренние неурядицы эпоха Франциска стала временем бурного экономического роста, обусловленного в том числе и техническим прогрессом.

Болонский Конкордат

В первой войне Франциска, когда он завоевал Миланское герцогство, ему противостояли не только итальянские города-государства, но и папский престол. В конце 1515 года вскоре после битвы при Мариньяно понтифик Лев X решили примириться с ним. Встреча папы римского и короля произошла в Болонье, где они вдвоем заключили Болонский Конкордат. Этот документ заменил устаревшую Прагматическую санкцию, появившуюся в 1438 году при Карле VII Валуа.

Болонский Конкордат предоставлял королю Франции право назначать своих кандидатов на высшие должности в церкви, в то время как папа остался главой церковного суда. Договор лишил многих полномочий каноников и монахов. Он закрепил подчиненный статус церкви по отношению к государству и разрешил вопрос секуляризации земель Церкви во Франции. Документ действовал до конца XVII века.

После заключения Болонского конкордата начались переговоры между Парижем и Веной, в которых приняли участие эрцгерцог Карл и Франциск 1. Король Франции и правитель Австрии договорились, что последний женится на Луизе - французской принцессе (в ее приданное должна была войти часть Неаполя).

Валуа, Габсбург и Тюдор

В 1519 году умер император Священной Римской империи Максимилиан I. По традиции его преемника выбирали немецкие курфюрсты. Кандидатов было несколько: австрийский герцог Карл, английский король Генрих VIII и сам Франциск I. Валуа стал готовиться к выборам заранее. Он наладил отношения с некоторыми курфюрстами и заручился поддержкой папы римского.

Несмотря на действия французского монарха императором был избран Карл Австрийский, принявший имя Карла V, чему так противился сам Франциск 1. Коронация Габсбурга многое изменила на европейской политической арене. В Старом Свете сложились две ключевые силы, боровшиеся за гегемонию на континенте. С одной стороны, был Франциск, с другой - Карл и его империя Габсбургов, в которую кроме Германии также входила Испания.

Оба монарха искали союзника в лице Генриха VIII Тюдор. Франциск встретился с английским королем в 1520 году неподалеку от Кале. Место их переговоров стало известно, как «Поле золотой парчи». Временный лагерь получил такое прозвище из-за невероятной для современников роскоши свиты и апартаментов обоих венценосцев. Несмотря на внешний блеск встречи и взаимное дружелюбие переговоры на «Поле золотой парчи» ни к чему не привели. Вскоре Генрих VIII заключил союз с Карлом V, к которому также присоединился папа римский Лев X. Война между крупнейшими европейскими державами была уже на пороге.

Провальная кампания

Северная Италия, которую присоединил к Франции Франциск, формально находилась под юрисдикцией Священной Римской империи. Карл V желал вернуть этот регион, а также Бургундию, которую завоевал еще Людовик XI. Шедшая в 1521 - 1526 гг. война (ставшая частью длительных Итальянских войн) велась не только в Италии, но также в Шампани, Фландрии и Наварре.

Первые события благоволили Франциску. Его войска оккупировали Люксембург. В Италии французы, напротив, потерпели поражение. 27 апреля 1522 года они были разбиты имперской армией при Бикокке к северу от Милана. После этого поворотного события Генрих VIII открыто заявил о союзнических отношениях с Карлом V. Англичане вторглись в Пикардию.

Франциск 1, биография которого была полна взлетов и падений, вскоре также узнал об измене своего вассала герцога де Бурбона Карла. Этот мятежник завоевал Прованс, но был остановлен под Марселем. Франциск тем временем руководил повторным наступлением в Северной Италии. В Ломбардии он осадил Павию, неподалеку от которой 24 февраля 1525 года произошло достопамятное и неудачное для короля сражение. Франциск получил ранение и попал в плен. Невольника отвезли в Мадрид. В столице Испании был подписан договор, по которому Вадуа уступил Карлу Бургундию, Фландрию, Артуа и Неаполь. Англия получила большую контрибуцию.

Помимо всего прочего, Франциск обещал жениться на сестре императора. В 1530 году Элеонора Австрийская заменила скончавшуюся за шесть лет до того супругу Клод. Сыновья короля Франциск и Генрих четыре года провели в Мадриде в качестве заложников вместо отца.

Война Коньякской лиги

Мадридский мир продержался всего несколько месяцев. Освободившись из плена, Франциск начал новую войну Коньякской лиги (1526 - 1530). Во-первых, он отказался передавать империи Бургундию. Во-вторых, учредил союз, созданный для освобождения итальянских земель. В новую антиимператорскую коалицию вступили Генуя, Англия и папа римский Климент VII.

Французы захватили Павию и Алессандрию, а также осадили Неаполь. Армию поразила чума, помешавшая ей продвинуться дальше. В июне 1529 года это войско было разбито, а в августе стороны заключили Камбрейский мир. Франциск оставил за собой Бургундию, однако лишился Фландрии, Лилля и некоторых других приграничных областей. Он отказался от Милана и Неаполя, а также заплатил 2 миллиона экю.

Новый союзник

Казалось, что Франциск 1, характеристика которого говорила о нем как о самом решительном человеке, лишился каких-либо шансов продолжить борьбу с Карлом. Однако очень быстро король нашел нового союзника. Партнером Франциска стал султан Османской империи Сулейман Великолепный. Оба монарха хотели нанести удар по Карлу V, что и послужило причиной заключения договора между ними.

В XVI веке Европа все еще жила мыслями о Крестовых походах против неверных турок, завоевавших Константинополь и угрожавших теперь всему Старому Свету. Франциск одним фактом дипломатических переговоров со Стамбулом полностью переворачивал представления о пределах дозволенного для христианского короля. Французско-турецкое сотрудничество стало первым признаком того, что политика Нового времени будет строиться на национальных и династических, а не на религиозных интересах.

Франциск и Сулейман договорились вместе действовать против Священной Римской империи. Кроме того, турки разрешили французам беспрепятственно плавать и торговать в их территориальных водах. Это было исключительное право, которого не было ни у одной другой христианской страны. С тех пор все европейские суда попадали в османские порты только под французским флагом. Договор сильно обогатил средиземноморские города королевства.

Продолжение конфликта

После нескольких лет хрупкого мира война с Карлом Габсбургом возобновилась. Поводом для обострения конфликта стала смерть герцога Милана Франческо II. Карл объявил о том, что Ломбардия стала владением Испании. Франциск наотрез отказался принимать такие новости. В 1536 году его армия вторглась в Пьемонт и Савойю и захватила Турин.

Карл, в свою очередь, вступил в Прованс. Он неудачно осадил Марсель и, провалившись, отступил. Франциску тем временем не удалось дойти до Милана, и он перенес войну на границу с Нидерландами, также считавшимися частью Испании. Его военачальники, оставшиеся в Италии, предали своего сеньора и пустили насмарку все результаты кампании в Савойском герцогстве.

Все это время портам императора угрожал турецкий флот. Опасаясь Сулеймана гораздо больше Франциска, Карл V согласился начать переговоры, посредником в которых выступил папа римский Павел III. В 1538 году в Ницце было заключено 10-летнее перемирие. Согласно нему, восстанавливались границы, сложившиеся после подписания Камбрейского договора.

Последнее противостояние

Как и все предыдущие договоренности, заключенное в Ницце перемирие не продержалось даже своего небольшого заявленного срока. В 1542 году в Павии были убиты два француза, являвшиеся агентами короля. Расправа стала поводом к очередной войне. Этот вооруженный конфликт оказался последним между Франциском I и Карлом V (всего их было четыре).

Валуа начал наступление на двух фронтах. На юге его сын Генрих (будущий Генрих II) безуспешно осадил Перпиньян. На севере французы атаковали Люксембург. Из-за начавшейся войны королю пришлось повысить налоги, в том числе ввести непопулярный налог на соль. Недовольство населения заставило его остаться в Ла-Рошели.

Из-за безденежья вновь испортились отношения между Франциском и Генрихом. Английский король был недоволен прекращением выплат по предыдущим договорам. Кроме того, он боялся вмешательства Франции в его отношения с Шотландией. Генрих заключил союз с Карлом и в июне 1543 года вступил в войну.

Франциск, не теряя времени даром, возобновил военное сотрудничество с Османской империей. Объединенный флот двух стран захватил принадлежавшую Габсбургу Ниццу. 11 апреля 1544 года французская армия в битве при Черезоле (неподалеку от Турина) нанесла поражение имперско-испанскому войску. Правда даже после этого взять Милан и развить успех в Северной Италии не удалось.

Вмешавшийся в войну Генрих VIII высадил армию в северном французском графстве Булонь и оккупировал эту территорию. Императорское войско действовало в Пикардии и, взяв Суассон, стало приближаться к Парижу. Возможно, союзники бы окончательно разгромили Франциска. Однако сказались давние разногласия между англичанами и имперцами. Они касались как вопросов стратегии, так и расхождений в религии. Карл V вообще несколько месяцев не желал заключать союз с Генрихом VIII, из-за того, что тот возглавил в своей стране реформацию и создал собственную церковь. Император был защитником католиков и папы и с трудом терпел это. Кроме того, в Италии начались антигабсбургские восстания. Мешали Карлу и атаки турецкого флота.

Все вышеперечисленные обстоятельства склонили стороны к очередным переговорам. Они завершились подписанием мира в Крепи в 1544 году. Вновь были восстановлены прежние границы, а в Италии установился статус-кво. Франциск так и не присоединил Миланское герцогство. Англичане удержали Булонь на 8 лет. Генрих VIII скончался в начале 1547 года. Франциск ненадолго пережил своего противника. Он умер в замке Рамбуйе 31 марта 1547 года в возрасте 52 лет. Короля похоронили в парижской базилике Сен-Дени.

Семья

Первой супругой Франциска была Клод Французская. Брак с ней продлился 10 лет (1514 - 1524). Клод умерла в возрасте 24 лет, по одной версии - из-за туберкулеза, по другой - из-за неудачной беременности. У пары было 7 детей, в том числе три сына. Старший из них, Франциск, являлся наследником отца (дофином), однако умер раньше родителя в 1536 году в возрасте 18 лет. В итоге преемником стал Генрих. Именно он был провозглашен королем после смерти отца в 1547 году.

Вторым браком Франциск женился на Элеоноре Австрийской - сестре своего противника Карла V. Детей у них не было. Пара сыграла свадьбу в 1530 году. Элеонора до этого уже была замужем за королем Мануэлом I Португальским, скончавшимся за девять лет до того. Франциск 1, браки и дети которого упомянуты в нашей краткой биографии, умер раньше второй супруги. Элеонора пережила мужа на 11 лет.

детстве Франциск находился под влиянием матери Луизы Савойской, женщины ветреной и легкомысленной, и старшей сестры Маргариты, супруги . Он был избалованным юношей, привыкшем к роскошной и беззаботной жизни, но обладал лучшими рыцарскими качествами - любезностью и храбростью. Современники отмечали смелость, живость ума и величественную осанку короля. Он был тонким политиком, умеющим выбирать талантливых советников (Антуан Дюпра, Гильом Бюде, Гильом Дю Бёлле, кардинал де Турнон и другие). Несмотря на частые вспышки гнева, Франциск I в целом был склонен к милосердию, отличавшему его от современных ему монархов и его преемников.

Он стал королём после смерти , которому приходился двоюродным племянником. К тому моменту Франция утратила свсе свои завоевания в Италии, и Франциск объявил, что лично возглавит новый поход 1515 года. Все удобные проходы через Альпы были заняты швейцарцами, и Франциск избрал путь через перевал, по которому доселе не удавалось проехать ни одному всаднику. Через пять дней тяжелейшего пути французская армия спустилась в долину, захватила Пьемонт и Геную и двинулась к Милану. Вечером 13 сентября близ Мариньяно им встретились швейцарцы, которые сразу же бросились в бой и добились некоторого успеха, однако не смогли развить его из-за наступившей темноты. За ночь французы перестроили свои ряды и на следующий день одержали победу, вынудив швейцарцев отступить в Милан. У тех не было достаточно сил, чтобы удержать город, и 4 октября герцог сдал город. В декабре 1515 года был заключён мир, по которому папа и император признали Франциска правителем .

Однако когда в 1521 году императором стал , он предъявил свои права на Северную Италию. Главнокомандующий французской армией Лотрек не смог удержать Милан, а затем был разбит немецкими ландскнехтами. Вскоре в войну против Франции вступила , а перешёл на сторону . Под его началом в 1524 году испанцы вторглись в Южную Францию и осадили Марсель, но неудачно. Преследуя испанцев, Франциск подошёл к Павии и осадил город. Вскоре на помощь осаждённому городу подошла императорская армия, и благоразумные люди советовали Франциску отступить, чтобы не быть окружённым. Франциск однако решил вступить в бой. Под королём была убита лошадь, сам он был дважды ранен и попал в плен. «Всё потеряно, кроме чести и жизни», - с горечью произнёс Франциск I. Его заточили в одной из башен Мадридского замка, где он едва не умер от безделья и грусти.

В 1526 году при посредничестве Маргариты Наваррской был заключён мирный договор, по которому Франциск отказывался от своих завоеваний в Италии, от суверенитета над Фландрией и Артуа, передавал Бургундию и должен был выплатить 3 миллиона солидов за своё освобождение. Однако вернувшись домой он заявил испанскому посланнику, что считает Мадридский договор вынужденным и потому не чувствует себя им связанным. Вскоре он заключил союз с папой и попытался вернуть Северную Италию.

Военные действия возобновились в 1527 году Императорская армия захватила Рим. Лотрек поспешил на помощь папе, а позже осадил Неаполь. Однако от одних только заразных болезней его армия потеряла 20 тысяч человек, остальные были убиты или ранены. В августе 1529 года был подписан новый мирный договор, по которому Франциск вновь отказывался от Фландрии, Артуа и притязаний на Италию. Он оставлял себе Бургундию, но должен был заплатить 2 миллиона экю за своих сыновей, до сих пор томившихся в испанском плену. Для закрепления союза Франциск взял в жёны сестру Элеонору. Сам король в этой военной кампании участия не принимал. Освободившись из плена, он вёл жизнь полную удовольствий и развлечений. Своим вельможам он повелел являться во дворец только в сопровождении жён. С тех пор женское общество сделалось неотъемлемой частью придворной жизни. Король немедленно обзавёлся фаворитками. Одна из них, Анна де Писсле, владычествовала не только в будуаре, но и в кабинете короля, оказывая сильное влияние на политику. Королева Элеонора в это время была вынуждена довольствоваться вторыми ролями при дворе.

Едва ли не главной заслугой Франциска считается начало Ренессанса во Франции. Король покровительствовал людям искусства, убедив многих итальянцев оставить родину и перебраться в Париж. При его дворе работали такие мастера как Андреа дель Сарто и Леонардо да Винчи, Россо и Приматиччо, знаменитый ювелир Бенвенуто Челлини. При Франциске начала составляться знаменитая художественная коллекция французских королей, послужившая основой современной коллекции Лувра. Кроме живописи Франциск увлекался поэзией и сам писал стихи. Известный французский гуманист Гийом Буде был назначен главным библиотекарем, а агенты Франциска искали по всей Европе редкие книги и рукописи. Чтобы способствовать распространению знаний, Франциск сделал свою библиотеку доступной для учёных всего мира. Много внимания Франциск уделял строительству новых и реконструкции старых замков, перестроил мрачный Лувр в дворец в стиле эпохи Возрождения, расширил свою загородную резиденцию Фонтенбло. Франциск финансировал экспедиции Джованни да Веррацано и Жака Картье в Северную Америку для исследования Ньюфаундленда и Квебека. В 1539 году король подписал указ, придав французскому языку статус административного вместо латыни.

Однако увлечение короля свободными искусствами нанесло сильный удар по французской экономике. Новые дворцы и произведения знаменитых художников стоили дорого, много средств отнимала и война с Габсбургами. Франциск был вынужден продать некоторые драгоценности французской короны, повысить налоги и начать торговлю государственными должностями.

В 1536 году после смерти своей матери Луизы Франциск предъявил права на земли её семьи, захватив и . Через некоторое время на Францию одновременно напали испанцы на юге и англичане на севере. С трудом преодолевая сопротивление одного города за другим, дошёл до Парижа. Франциск не решился дать генеральное сражение под стенами столицы и заключил мир. Вскоре закончилась и война с англичанами.

Франциск I, оставляя в официальных фаворитках герцогиню д"Этамп, очень часто позволял себе увлекаться другими женщинами. Одно их таких увлечений и привело короля к трагическому концу. Добившися обладания некой Ферроньерой, он вместе с ней приобрёл и «неаполитанскую заразу» – неизлечимое заболевание, от которого и скончался в 1547 году.

Содержание статьи